Опасности курения в постели

Предстоящие перемены беспокоили Мечи. Денег на аренду другой квартиры у нее не было, она ничего не откладывала, да и зарплата не позволяла, поэтому пришлось вернуться в родительский дом. С предками она уже переговорила, они, казалось, были рады ее возвращению. Но Мечи было жаль покидать квартиру с красивой ванной, которой она ни разу не воспользовалась, ведь там требовалось устранить течь, а у нее не было ни времени, ни желания вызвать кого-то для починки. В иных случаях весьма придирчивый хозяин наверняка поворчал бы об ущербе, нанесенном помещению, которое Мечи снимала почти два года: появились дырки в стенах от балкона до комнаты, чтобы она могла протянуть кабель и смотреть телевизор в постели. Серое пятно на белой стене над компьютером — кто-то пояснил ей, что это нормально, это якобы от жара, поднимаемого вентилятором из аппарата, — но выглядело просто ужасно, тем более что она сделала лишь хуже, попытавшись смыть пятно водой. Другое пятно — настоящее бедствие: от рвоты винно-красного цвета в коридоре, результат раннего утреннего пьянства и рассеянности. Мечи припоминала парня, провожавшего ее до дверей подъезда, она не пустила его к себе, помнила, как купила «миграл» от головной боли и кока-колу от похмелья, но так и не смогла вспомнить, как ее рвало, а следы рвоты обнаружила, проснувшись на следующее утро, с мучительной мигренью и в одежде, даже в туфлях. Ключи нашлись в замке снаружи двери. К счастью, их никто не прикарманил, а ведь если бы заметили соседи, то могли и полицию вызвать. Однако не исключено, что хозяин ничего не скажет Мечи. И даже, возможно, не потребует с нее арендную плату за последние несколько месяцев. Ведь с момента возвращения детей люди ведут себя очень странно, у них какая-то депрессивная лень, очевидная в рассеянных взглядах киоскеров, у которых таскают печенье, будто им все по фигу, и в работниках метрополитена, бесплатно пропускающих пассажиров, у которых нет мелких денег на билет. Везде царило глухое затишье, в автобусах — полнейшая тишина, телефонных звонков стало меньше, в квартирах допоздна смотрели телевизор. Мало кто выходил на улицы, и никто не приближался к паркам, где жили ребята. Они по-прежнему бездельничали. Спустя месяцы после первого возвращения стало очевидно: дети ничем не питаются. Поначалу их снабжали фруктами, пиццей и жареным куриным мясом, и они принимали дары с улыбкой, но никогда не ели перед телекамерами и в присутствии посторонних, приносивших им ужин. Со временем более дерзкие операторы и обыватели с любительскими видеокамерами принялись снимать повседневные привычки детей. Спать-то они спали, но не ели и не пили. Казалось, им не нужна вода для умывания, они никогда не купались, а лишь играли с водой в общественных бассейнах парков, в прудах и фонтанах. Никто не обсуждал эту тему, потому что было непонятно, как дети живут без еды. Все немного успокоились, когда некий торговец из парка Авельянеда заверил, что ночью ребята проникли в его магазин и утащили груды консервов и много молочных продуктов. Однако вскоре выяснилось, что речь идет о рядовом ограблении, совершенном парнями из соседних домов. После опровержения версии о супермаркете горожане вновь затаили дыхание, вернувшись к бессонному ожиданию.

Педро проявил пунктуальность — договорились встретиться в десять, и ровно в этот час он был на месте. Он редко приходил вовремя не только потому, что был нерасторопным, но и потому, что в редакции к нему нередко возникали вопросы в последнюю минуту. И вот теперь их нет — Педро находился в состоянии анабиоза, как и почти все остальные. Например, курьер, доставивший им пиццу: прежде чем отыскать Мечи, он звонил из других квартир и бурчал извинения, сказав, что потерял бумажку с номером этажа. А потом едва не ушел, не отдав им сдачу, потому что был очень рассеян.

Нарезая пиццу, Мечи обсуждала с Педро поведение курьера. Она заметила, что пиццу к тому же теперь не привозят уже поделенной на порции. Педро покачал головой и открыл бутылку вина. Ей показалось, что он решил крепко напиться в расчете на анестезию и забвение.

— Мечи, дорогуша, что за чертовщина происходит? — спросил он, сделав первый глоток. — Я уже почти что вышел на торговцев детьми, и вдруг пропащие появляются как ни в чем не бывало, и все разваливается. Они угробили мою работу за все эти годы. Будто ничего и не было. Клянусь тебе, мои расследования, и не только мои, почти достигли цели! А как далеко зашла прокурорша!

— Теперь она уволилась?

— Идет к тому.

— А что с видео Ванадис?

— А, ты про эту сучку-сатану… Я намерен продать запись одному телешоу. Они дают приличные деньги, и я уеду жить в Монтевидео или в Бразилию, вот так-то. Поедем со мной, Мечи, станем непоседами, как говорила моя бабушка.

— На днях вычитала кое-что в интернете, и мне показалось… ну, не знаю, наверное, ерунда.

— Не сиди подолгу в интернете, он сводит с ума. Ну, выкладывай.