Читаем Опасный, опасный, очень опасный (сборник) полностью

Столь краткая дана ему свобода,

Чтоб он успел потешиться с женой…

Не откажи нам в этом, Лизистрата!


ЛИЗИСТРАТА

Ты спятила! Забудь про эту блажь!

Какой пример публичного разврата

Ты нашим бедным скромницам подашь?!


Появляются другие обитательницы крепости с горящими факелами в руках. Они уютно располагаются по всей крепостной стене.


Суровое такое заявленье

Я сделала, как видишь, неспроста.


(Указывает на женщин.)


Еще не объявили представленье,

А зрители уж заняли места!


(Замечает карабкающегося по стене Кинесия.)


А ну к порядку, юноша, к порядку!

Ты влез уже почти на полстены!

Теперь остановись. Люби вприглядку!

Оттуда все подробности видны…


МИРРИНА

(умоляюще)

Смягчить жестокость нашу не пора ли?

Закон насчет любви уж больно рьян!


ЛИЗИСТРАТА

(в сторону Кинесия, небрежно)

От этого еще не умирали!

Пусть сам себя обслужит, павиан!


КИНЕСИЙ

(жалобно)

Миррина! Помоги мне хоть немножко!

Пожалуйста, родная, будь добра!

Ну покажи одну хотя бы ножку…

Хoтя бы грудь… Хoтя бы часть бедра!


ЖЕНСКИЙ ХОР

Давай, Миррина! Сбрасывай одежду!

Тут все равно не видно ни черта!


МУЖСКОЙ ХОР

(поддерживает)

Не можешь дать – так дай хотя б надежду,

Что все его усилья не тщета!


МИРРИНА нехотя обнажается.


1-Я ЖЕНЩИНА

(Кинесию)

Ты паузой себе наносишь вред лишь:

Желанье превращается в недуг…


2-Я ЖЕНЩИНА

Трудись рукой, Кинесий! Что ты медлишь?


3-Я ЖЕНЩИНА

Забыл, как это делается, друг?


МИРРИНА

(Лизистрате, почти плача)

Избавь его от этого мученья!

Он вынужден орудовать рукой!


ЛИЗИСТРАТА

(пожимает плечами)

Обычное мужское развлеченье!

Подумаешь, особенный какой!


МИРРИНА

(Кинесию, в отчаянье)

Поверь, Кинесий, я не виновата!..


КИНЕСИЙ

Я знаю, ты страдаешь и сама!

Всему виною стерва Лизистрата,

Она всех наших жен свела с ума!


4-Я ЖЕНЩИНА

Ты лучше тереби свою пустышку,

Чем Лизистрату склочно обвинять!


5-Я ЖЕНЩИНА

Попробуй, что ли, сделать передышку!


6-Я ЖЕНЩИНА

Попробуй, что ли, руку поменять!


КИНЕСИЙ отвечает злобным рычанием.


МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА

(Кинесию с вызовом)

Любить жену – занятие пустое,

Ты этим занимаешься не с той!

Мое вот тоже гнездышко – в простое,

И я б тебя пустила на постой!


СТАРАЯ ЖЕНЩИНА

(вскакивает, возмущенно)

Платить такому надо идиоту,

Который бы, жену свою любя,

Вдруг в кой-то миг почувствовал охоту

Публично взгромоздиться на тебя!


Ну, полюбуйтесь вы на стерву эту!

Будь поскромней, паршивая овца!

Страшней тебя девицы в мире нету!

Хоть спереди! Хоть сзади! Хоть с торца!


МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА

(опешив)

Ну до чего ж ты злобная особа!

Что ни скажу – ты сразу мне под дых…

Тебе всего полмесяца до гроба,

А ты все задираешь молодых.


СТАРАЯ ЖЕНЩИНА

Быть может, я и впрямь близка ко гробу,

Но если там – заранее скажу! —

Такую ж я почувствую стыдобу

За вас, я и в гробу не улежу!


(Обращается ко всем.)


Пора кончать спектакль этот жуткий!

Терпеть его не в силах дольше взор!

Ужель вам невдомек, что ваши шутки

Мужчину обрекают на позор?


Вы из мужчины сделали уродца,

Меж тем мужчину надо уважать.

Вы спросите: а как же с ним бороться?..

Да как угодно! Но не унижать!


ЛИЗИСТРАТА

(посерьезнев)

Итак, спектакль окончен! Гром оваций!..

Оставим обсужденье про запас!

Негоже, в самом деле, издеваться

Над теми, кто и так слабее нас.


КИНЕСИЙ спрыгивает со стены. МИРРИНА вновь надевает свою одежду. ЖЕНЩИНЫ аплодируют. КИНЕСИЙ порывается что-то сказать, но ЛИЗИСТРАТА не дает ему вымолвить ни слова.


Твой монолог заранее нам ясен.

Не ставь позор свой женщинам в вину!

Лети, наш гордый сокол, восвояси

На милую душе твоей войну!


КИНЕСИЙ, шатаясь от горя и стыда, уходит. ЛИЗИСТРАТА смотрит ему вслед.


Вот, женщины, наглядная картина,

Которой я хотела показать,

Насколько жалок может быть мужчина

В своём природном виде, так сказать!


Он важно надувал пред нами щеки,

В нем были сила, твердость и покой.

Но вдруг сошел с ума от женской щелки,

От малой чепуховинки такой!


ЛИЗИСТРАТА поворачивается к женщинам.


А вы чего расселись, будто квочки,

Надеетесь, что он придет опять?..

Теперь, после веселой этой ночки,

Вам надлежит как следует поспать!


Женщины принимают эти слова как приказ и, недовольно ворча, расходятся. На крепостной стене остаются только МИРРИНА и ЛИЗИСТРАТА.


Ах, подлость в мужиках необорима.

До гнездышек чужих мужчина слаб.

Он вроде бы хотел тебя, Миррина,

А сам все на других косился баб…


МИРРИНА

(вздыхая)

Да, что и говорить!.. Мужчины слабы!


Перейти на страницу:

Похожие книги

Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия
Все в саду
Все в саду

Новый сборник «Все в саду» продолжает книжную серию, начатую журналом «СНОБ» в 2011 году совместно с издательством АСТ и «Редакцией Елены Шубиной». Сад как интимный портрет своих хозяев. Сад как попытка обрести рай на земле и испытать восхитительные мгновения сродни творчеству или зарождению новой жизни. Вместе с читателями мы пройдемся по историческим паркам и садам, заглянем во владения западных звезд и знаменитостей, прикоснемся к дачному быту наших соотечественников. Наконец, нам дано будет убедиться, что сад можно «считывать» еще и как сакральный текст. Ведь чеховский «Вишневый сад» – это не только главная пьеса русского театра, но еще и один из символов нашего приобщения к вечно цветущему саду мировому культуры. Как и все сборники серии, «Все в саду» щедро и красиво иллюстрированы редкими фотографиями, многие из которых публикуются впервые.

Александр Александрович Генис , Аркадий Викторович Ипполитов , Мария Константиновна Голованивская , Ольга Тобрелутс , Эдвард Олби

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия