Операция "Эдемский сад" (СИ)

Белесые тонкие хлопья пепла осыпались с кончика сигареты и крутились в медленном гипнотизирующем танце. Барри Мэйсон с отвлеченной грустью наблюдал за ними. Те опадали белой перхотью на его вычищенный шерстяной ковер — подарок от первого заместителя отдела специальных операций, предшественника Рэйфа Чамберса, этим вечером понедельника развалившегося в одном из кресел для посетителей и пробуждающем в Барри тошноту густой горечью выдыхаемого им дыма. Мэйсон поднял чашку позднего кофе — разбавленного с обезжиренным молоком, как и рекомендовал доктор, а оттого лишенного столь любимого Мэйсоном вязкого вкуса — и подтолкнул к краю стола блюдце. Пепельницу в кабинете он не держал, ведь сам никогда не курил и редко принимал у себя посетителей, которым не мог приказывать. Рэйф Чамберс это движение проигнорировал. Он поднял сигарету ко рту, сделал очередную глубокую затяжку и, выдохнув, проговорил в сизое рваное облако:

— Мне казалось, я выразился весьма четко: навести порядок в Анкаре. А что Вы устроили?

С переходом на кабинетную работу Барри Мэйсон был удивлен, узнав, насколько много важных бесед велось за пределами стен управления. В старомодных джентльменских клубах с отделанными деревянными панелями стенами, где было разрешено и принято курить дорогие сигары, в ресторанах за ужинами, на зеленых полях загородных гольф-клубов, во время прогулок по пустынным аллеям парков люди разной степени важности и неоднородных сфер влияния вели свои деловые разговоры с глазу на глаз. Обычно Барри не имел определенного мнения насчет такого подхода, но сейчас впервые за одиннадцать лет сам хотел перенести разговор из своего кабинета куда-то наружу. Ему были отвратительны повисшие в воздухе дым и напряжение.

Мэйсон замер за своим столом, упершись в его край локтями и заслонившись чашкой. Коричневатая жидкость в ней стремительно остывала, вздергиваясь скользкой молочной пленкой. Он заставил себя поднять взгляд с островка пепла между натертыми до блеска носками ботинок Рэйфа Чамберса на его грубое лицо. Очень хотелось подскочить, схватить за накрахмаленный ворот рубашки и хорошенько встряхнуть, чтобы сбить с сигареты весь оставшийся пепел, а из головы выколотить дурь. Но Барри сдерживался.

Новости из Турции пришли часом ранее, когда Мэйсон уже собирался уходить, но теперь с грустью понимал, что вполне рисковал не оказаться дома в ближайшие сутки. В срочном зашифрованном сообщении говорилось о том, что офис представительства в Анкаре горит, пострадавших среди сотрудников или посторонних нет, работают пожарные. Причин возникновения пожара пока не знали, но Мэйсон не сомневался, что это был прицельный и хорошо выполненный поджог — во всем офисном здании первыми загорелись именно кабинеты и коридоры группы ЦРУ, и уже оттуда пламя начало распространяться по этажам. Это было первой дерьмовой новостью. Вторая состояла в том, что с Джайлзом Хортоном не было связи.

Дайна Уоттс, которую Барри немедленно вызвал к себе, доложила, что Хортон запрашивал через неё официальное разрешение на проведение спецоперации этой самой ночью, но подробностей не знала. Это была третья дерьмовая новость. А четвертое дерьмо вечера восседало перед Мэйсоном и лениво курило, будто понимало, как тошно было Барри, и упивалось этим. Он отчаянно хотел глоток свежего воздуха, черного горячего кофе и прямой связи с Джайлзом, а ещё лучше немедленно вылететь в Анкару ведомственным самолётом, но ничего из этого от Барри сейчас не зависело. Вот только Рэйф Чамберс ждал от него каких-то неведомых сиюминутных чудес.

— Этот парень, которого Вы туда отправили, — проскрипел он, — сумел обосраться основательнее и быстрее, чем предыдущий. Ваши кадровые решения, Барри, ухудшаются в геометрической прогрессии.

Мэйсон с силой сжал челюсть, продолжая молчать. Эта мысль червем сомнений проедала его сознание уже какое-то время, а сейчас вгрызалась болезненно как никогда прежде. Но до того как отдавать Хортона на растерзание, он должен был переговорить с ним один на один. Вот только телефон того упрямо продолжал переадресовывать на автоответчик.

***

Под ногами хрустело и чавкало месиво из залитых водой взбугрившихся полов, обгоревших обломков мебели, не дотлевших клочков бумаги и осколков стекла. Джайлз бесцельно прошелся между закопченных черных стен к тому, что недолгое время служило ему кабинетом, и обратно. Проваленная операция по поимке Али Мехмета превратилась в ещё более удручающую операцию по сортировке и вывозу техники и бумаг из выгоревшего офиса. Между происшествиями Хортон усматривал прямую связь: Мехмет оказался заблаговременно предупрежденным о предстоящем визите спецслужб, успел замести за собой следы, а на десерт передал привет тем, что обнаружил своё знание местонахождения представительства и красноречиво проявил готовность драться. Простая мораль случившегося состояла в том, что пока Джайлз гонялся за призраком, тот наносил удары ему в спину.

Внутри был крот.