Операция «Эпсилон»

Ильяс от природы был крепок здоровьем, и его тело без проблем перенесло перепад давления и акустический удар, но вот его сознание… Ильяс, что называется, «поплыл». Он пережил неопределённый по длительности отрезок времени, в котором не чувствовал тела и у него не было мыслей. Было только понимание… Нет, не понимание… ощущение близости к смерти, причём без всяких эмоций. Просто факт. Потом – сквозь марево полубеспамятства возвращения в тело, в хорошо знакомый родной мир.

Ощутив обонянием, что воздух наполнен пылью, и увидев её в луче чьего-то фонарика, он медленно достал и надел респиратор. Соседи по комнате тоже доставали респираторы, лоскуты ткани и прикрывали ими лица. В ушах стоял шум, поэтому речь и прочие звуки слышались не совсем отчётливо и приглушённо. Какой-то пожилой мужчина, едва видимый Рахматуллину во мраке, поправил марлевую повязку и сказал: «Н-да-а… Громыхну-уло. Но это далеко-о рвалось. Все взрывы далеко. Так что… поживё-ём ещё».

В паре фраз Ильяс и Артём обменялись впечатлениями. Их переживания оказались схожими.

Шли минуты. Пожилая соседка, предложившая место парням, попросила Рахматуллина посветить ей фонариком, чтобы она смогла достать из сумки лекарство. Женщина продолжала говорить: рассказывала о своих ощущениях, сравнивала с теми, что пережила во время первой атаки.

– Долго в подвале прошлый раз сидели? – спросил Ильяс.

– Три часа, – отвечала та, – даже больше. Как сообщение получили, что радиоактивное облако движется далеко отсюда, не в нашу сторону, так стали выходить. Передали: покинуть убежища, готовиться к эвакуации в запасной район. А вы что же? Я вроде вижу вас первый раз. Вы из какого дома?

– Да мы вообще из другого района. Только познакомились. Меня Ильяс зовут, а его… – Рахматуллин запнулся, видимо, вспоминая имя своего новоприобретённого товарища, – Артём. Мы с Правобережья, с «Заельцовской». А вас как зовут?

– Ольга Степановна меня зовут. А вы что же, из города выбирались?

– Нет. Наоборот, в город.

Ильяс коротко рассказал историю своего путешествия за семьёй. Разговор шёл при свете нескольких фонариков. Артём тоже сказал пару слов о себе, а потом взялся снимать рубашку – встал, чтобы в тесноте и темноте не задеть руками соседей.

– Посвети сюда, – попросил он Ильяса, отдавая ему мобильник.

Рукав рубашки и бок были в крови.

– Что это? – спросил Рахматуллин.

– Говорю же тебе, зацепил меня этот козёл возле банка, – отвечал Артём, поднимая руку и заглядывая себе под мышку.

Ольга Степановна и сидевшая рядом с ней знакомая соседка тоже стали интересоваться, откуда ранение. А ранение было касательным, лёгким. Пуля прошла под рукой, пробив куртку и расчесав кожу вдоль одного из рёбер. Царапина, но Артём её потревожил, и начала сочиться кровь. Соседка дала Артёму влажные салфетки и ватный тампон. Он быстро обработал рану и вновь надел испачканную кровью рубаху.

У входа показались двое мужчин с большими фонарями в руках. Об одном из них перед налётом упоминала Ольга Степановна – Олег Иванович, второй – его добровольный помощник. Соседка пояснила: Олег Иванович – бывший военный, полковник в отставке, ныне взял на себя обязанности старшего по дому, или, как теперь стали называть, коменданта дома.

– Как у вас тут дела? – спросил комендант. – Все живы-здоровы? Помощь медицинская не требуется?

– Нет, не требуется… А что там слышно? Известно что-нибудь? Сколько здесь сидеть?

– Сколько здесь сидеть, не знаю, – отвечал отставной полковник на новую порцию вопросов, повторяемую в каждом из тех помещений, которые он проходил, – но приготовьтесь к длительному времени. В этот раз ударили сильно и где-то близко. Если ударили на востоке, по аэропорту, например, то не меньше суток, а то и двух, придётся ждать. Ветер оттуда. А там уже будем думать. Запас воды есть, хотя и небольшой, а с едой – дело чуть похуже. Но у нас и отхожее место плохо приспособлено для такого количества народа. Значит, довожу до сведения тех, кто ещё не знает: туалет в последнем помещении, в угловом, по проходу налево. Воду, если не для питья, а для гигиены, брать из спускников водопровода.

– Вон у вас спускник водопровода, – посветил фонарём в угол помощник коменданта, – а вон – с батарей отопления. Мы отопление отключили пока, чтобы не так жарко тут было; задвижки перекрыли, но вода в трубах есть. Даже ещё горячая, так что не ошпарьтесь. И экономьте каждую каплю.

– Да, отопление мы отключили, – продолжил комендант, – но температура всё равно в подвале повышается. Вот, начиная обход, проверил, уже на три градуса выросла, с тех пор как мы сюда зашли. Так что без надобности не ходите, присаживайтесь ниже, потому что у пола прохладнее и смотрите за теми, кто рядом. А то кому-нибудь станет плохо от жары, тепловой удар или сердце прихватит, а в темноте-то и не заметите, что соседу вашему помощь нужна. Значит, если тут есть врачи, то будьте готовы в любой момент исполнить свой медицинско-гражданский долг. Есть среди вас врачи?

Секунды через две-три, молодой женский голос откуда-то из полутьмы произнёс:

– Я медсестрой работала три года, до декрета.