ОПЕРЕТТА

Складывавшееся таким образом новое направление в опереточном жанре получило свое полное развитие в творчестве Иоганна Штрауса-сына.

Иоганн Штраус-сын (1825—1899) представляет собою одну из самых ярких фигур в истории европейской музыки XIX века. Если бывают личности, индивидуальность которых невозможно отделить от их творческого облика, то едва ли не в первую очередь к ним нужно отнести Иоганна Штрауса.

Можно сказать, что жизнь Штрауса представляет собою как бы естественное продолжение его вальса. Трудно найти еще одного художника, который прошел бы через жизнь, как через сплошной безоблачный весенний день, окруженный на протяжении более чем пятидесяти лет все возрастающим признанием не только на своей родине, но и во всех странах мира. Из вальса, до сих пор представлявшего собою лишь удел танцевально-садовой музыки, Штраус сумел создать победоносно господствующую музыкальную форму, которая по своей популярности на известный период вытеснила с концертной эстрады все и вся.

Штраус как бы идеолог смеющегося, полного жизнеутверждения, непосредственно заражающего своим биологическим ощущением радостности бытия, бездумного, слегка хмельного искусства. Усовершенствованную Ланнером и Штраусом-отцом музыкальную форму он сделал не только знаменем национального искусства, но и универсальным инструментом для увеселения космополитического слушателя. В его музыке нет ничего от скептической оглядки, от иронии, от аналитического восприятия действительности: она полнокровна в той же степени, как и жизнь венского буржуа середины прошлого столетия, при помощи Радецкого легко ликвидировавшего последнюю тень сомнения в беспечальности своего бытия и в партитурах Штрауса нашедшего ключ к познанию радостности бестревожного существования. Вальс Штрауса — это квинтэссенция веселого быта венской буржуазной улицы, с ее кафе, парками, показной безмятежностью. Подобно тому как венец любуется сам собою и собственным благополучием, так и для музыки Штрауса наиболее характерным является создаваемая ею атмосфера благополучия и душевной ясности. В этом смысле она составляет резкий контраст с бытующей ритмикой парижских бульваров: мюзаровская кадриль с неизбежной канканной концовкой куда более нервична, искусственно взбадривающа и даже конвульсивна по сравнению с округленностью основной вальсовой фигуры и ее ритмической равномерностью.

Как мы видели выше, вальс завоевывает господствующее положение в Вене уже с самого начала XIX столетия, и, таким образом, эта популярнейшая венская музыкальная форма, получившая широчайшее распространение, не может быть целиком отнесена на счет одного Иоганна Штрауса-сына.

Подлинными создателями вальса явились Ланнер и Штраус-отец, но роль представителя второго поколения штраусовской династии этим фактом ни в какой мере не уменьшается, ибо если его отец утвердил вальс как национальную музыкальную форму, то сын обеспечил ей поистине космополитическое распространение.

Иоганн Штраус-сын в детстве не предназначался отцом для музыкальной карьеры. Семья, имея за плечами почтенные традиции венских трактирщиков, считала, что музыкальная профессия отца при всей той славе, которая ей сопутствует, является недостаточно надежной, и готовила маленького Иоганна к карьере книготорговца. Враждебное отношение отца к композиторским тенденциям сына еще более усиливается с того момента, когда первые его юношеские опыты в области вальса заставляют предвидеть появление конкурента в собственной семье. Возникает разрыв между отцом и сыном, осложняемый к тому же разрывом между родителями. Первый же концерт, в котором молодой Штраус выступает как автор вальсов, приносит ему невиданно шумный успех, и одна из венских газет сопровождает этот концерт многозначительным напутствием: «Доброй ночи, Ланнер! Добрый вечер, Штраус-отец! Доброе утро, Штраус-сын!»

Начало композиторской деятельности молодого Штрауса относится к 1844 г. В течение 55 лет он, совмещая деятельность композитора с руководством бесчисленными оркестрами и непрерывными гастролями по всему миру, создает 477 концертных опусов (в подавляющем большинстве вальсов и полек) и 16 сценических партитур.

Танцевальность ритмики, танцевальность мелодики — вот основное, что определяет музыкальные позиции Штрауса. И эти же черты определяют собой все его опереточное творчество. Он приходит к оперетте сравнительно поздно, уже имея за плечами мировую славу «короля вальсов», и приносит в нее весь накопленный багаж богатейшей оркестровой техники и танцевальной ритмики, создавая, в противовес Оффенбаху, у которого он на первых порах учится, новое, отныне господствующее направление в жанре, которое носит название «танцевальной оперетты».