Читаем Оперы и призраки. Страшные истории в буквах и картинках полностью

Личной была эта тема и для писательницы, на чьей повести основано либретто. Зофья Посмыш была на пять лет младше Вайнберга. Во время гитлеровской оккупации Польши она примкнула к подпольщикам, которые пытались сопротивляться нацизму. Ей было девятнадцать, когда ее арестовали за распространение антифашистских листовок и отправили в Освенцим. Посмыш выжила; она прошла несколько лагерей, а в мае 1945 года ее освободили американские военные. Стремясь обдумать свой опыт, она написала пьесу для радиоспектакля, а потом переделала ее в повесть. Посмыш прожила очень длинную жизнь: она скончалась в Польше в 2022 году в возрасте 98 лет.

Заказ и отказ

Повесть Посмыш вышла на русском в 1963-м. Мы не знаем, кто и почему выбрал этот сюжет для оперы, но Вайнберг работал над ней по заказу Большого театра. Автор либретто, журналист Александр Медведев, лично встречался с писательницей. Готовую оперу Вайнберг, как было принято в СССР, представил коллегам – композиторам и музыковедам. «Пассажирка» вроде бы удостоилась их похвал, но очутилась в атмосфере странной настороженности и недосказанности. Стало ясно, что спектакля не будет – ни в Большом, ни в другом театре. Вайнберг не услышал оперу при жизни – ее поставили только в 2010 году. На его веку даже партитура не вышла в печати. Автор уверял, что «трагедии [в этом] никакой нет», но на долгие годы сохранил чувство горечи.



Несвоевременная опера

Почему опера, которую Вайнберг считал своим лучшим детищем, отправилась в ящик стола на долгие десятилетия? Причины отказа советских театров от «Пассажирки» туманны. Музыка Вайнберга могла показаться слишком новой и сложной. Или же обращение к «нефронтовым» событиям Второй мировой войны стало выглядеть неуместным или идеологически опасным. Возможно, дело во внешней политике: «Пассажирка» воспринималась как опера о Холокосте – уничтожении евреев нацистами, а отношения СССР и Израиля именно в конце 1960-х были плохими.

«Абстрактный гуманизм»

Освенцим был лагерем уничтожения главным образом евреев. Однако среди замученных и убитых там были представители других национальностей и меньшинств, а также политические заключенные. Героиня Вайнберга, Марта, не еврейка, а именно полька; в лагерных сценах действуют персонажи-узники самого разного происхождения. Так автор хотел подчеркнуть общечеловеческий характер оперы. Как ни странно, именно это вызвало критику: театральные чиновники упрекнули «Пассажирку» в «абстрактном гуманизме». Вряд ли, однако, им была нужна «более еврейская» опера. Скорее они просто нашли повод отвергнуть работу Вайнберга.



Вальс

«Пассажирка» многоязычна; в либретто звучат польский, русский, идиш, немецкий и не только. Музыка тоже словно говорит на разных языках: она серьезная, трагическая, но одна из важных тем оперы – простенький, пошловатый вальс. По сюжету его обожает начальник лагеря, и возлюбленный Марты, скрипач Тадеуш, должен сыграть эту мелодию перед своими мучителями. Пятнадцать лет спустя на лайнере устраивают танцы, и таинственная Пассажирка заказывает музыкантам тот самый вальс. Охваченная ужасом Лиза убеждается, что перед ней – Марта… или это лишь кажется испуганной бывшей надсмотрщице?

Вайнберг и кино

В партитуре «Пассажирки» есть и образы лагерного ада, и ресторанные «танцульки». Автор ловко переключается между стилями и даже использует музыку Баха: в знак протеста Тадеуш исполняет ее вместо вальса перед начальством Освенцима. Как Вайнбергу удалось совместить несовместимое? Во-первых, его отец работал в еврейском музыкальном театре, и маленький Мечислав впитал самую разную музыку, что там звучала. Во-вторых, Вайнберг – один из самых успешных кинокомпозиторов СССР. Это он написал музыку к таким известным мультфильмам, как «Каникулы Бонифация» или «Винни-Пух».


Призраки Версаля

Джон Корильяно

Либретто по мотивам пьесы Пьера Бомарше «Преступная мать»

1980–1991 гг., США

Комедия, мистика


Джон Корильяно

Может казаться, что сейчас композиторы пишут только сложную музыку, плохо понятную «обычному» слушателю. А еще – далекую от массовой культуры: поп-концертов, мюзиклов и кино. Современная музыка и правда бывает непростой. Еще сто лет назад, в эпоху авангарда, композиторы начали придумывать новые звуковые миры и за это время совершили множество открытий. Однако далеко не все наши современники пишут «сложно». Яркий пример – Джон Корильяно, который родился в Нью-Йорке в 1938 году. Его отец был академическим музыкантом, концертмейстером Нью-Йоркского филармонического оркестра. Но сам Корильяно не ограничился классикой: он сочинял и симфонии, и рок-оперы, работал на радио и писал отличную музыку для кино, доказывая, что и сегодня «серьезный» композитор может быть любимцем широкой публики.



Старый знакомый

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее