Оптимизм, который убивает. Большое исследование человеческой опрометчивости

Затем профессор начал рассказывать, как с помощью этой концепции правительства формируют политическую повестку, и как по ней в целом живут общества. Например, когда власть решает, стоит ли инвестировать средства в прочный мост или национальный заповедник, чиновники оценивают их срок службы, а также преимущества и риски, которые со временем принесет этот проект. Результаты, которые ожидаются только в далеком будущем, дисконтируются по ставке, которую чиновники считают соответствующей рыночной норме прибыли. Другими словами, они сопоставляют потенциальный доход от этих инвестиций с тем, сколько бы те же средства принесли в случае инвестирования их в фондовый рынок.

Я писала конспект и неодобрительно качала головой. В академических стенах подход казался логичным. Но для реального мира он был в лучшем случае недоработан, а в худшем – совершенно не отражал ценности и запросы общества. Одно дело сбрасывать со счетов будущее для себя, исходя из собственного желания получить немного денег прямо сейчас, а не больше, но в следующем месяце. Но как правительства могут найти единый показатель ценности, которую все граждане или сообщества придают будущим наградам или будущим рискам? Как они могут представить ценность чистой воды и воздуха для людей будущего? Мы знаем, что люди по-разному относятся к будущему. Это зависит от того, насколько уверенными или отчаявшимися они себя чувствуют, от их окружающей среды, культуры и обстоятельств. Будущих поколений нет рядом, и невозможно оценить то, что мы оставляем после себя и что отнимаем у них прямо сейчас. У них нет права голоса в нынешних обсуждениях.

Даже в пределах одного поколения встречается множество случаев, когда деньги не взаимозависимы с будущими выгодами. Деньги, которые государство выделяло на создание и развитие интернета и GPS, не принесли бы и малой части пользы для будущих поколений, если бы попали на сберегательный счет или фондовый рынок. Вложенные деньги никогда полностью не заменяют уничтоженные ценные природные ресурсы вроде утраченного трескового промысла в Новой Англии или умирающего Большого Барьерного рифа. Никакая сумма денег не будет равноценна потолку Сикстинской капеллы или «Звездной ночи» Ван Гога.

Социальное дисконтирование позволяет недооценивать эти ресурсы и делает их взаимозаменяемыми с количеством денег, которые текущие поколения готовы потратить на эти ресурсы в гипотетическом будущем, где никогда не будут жить сами. Следуя этой логике, ни одна страна сегодня не построит Бруклинский мост, Службу национальных парков или Великую китайскую стену. Неудивительно, что те же самые общества почти ничего не делают для решения проблем, которые серьезно повлияют на жизнь будущих поколений.

Рассмотрим гипотетическую ситуацию: согласитесь ли вы позволить миллионам людей умереть в будущем, чтобы спасти жизнь одного человека сегодня? Сможете ли вы несколько веков жертвовать жизнями тридцати девяти миллиардов людей, чтобы предотвратить одну смерть сегодня? Экономист и специалист по этике Тайлер Коуэн подчеркивает, что большинство людей ответили бы «нет» на эти вопросы с моральной точки зрения. Но использование любой социальной ставки дисконтирования выше нуля означает, что мы отвечаем на эти вопросы, взвешивая нынешнее поколение непропорционально с будущими. Коуэн видит ограниченность и даже глупость социального дисконтирования, учитывая наши наследие и знания. Человечеству нужны новые подходы, чтобы верно оценить значимость принимаемых решений для потомков.

Социальное дисконтирование стало доминирующей практикой западных демократических обществ при необходимости взвесить будущие последствия коллективных решений. Эксперты полагаются на социальную ставку дисконтирования, чтобы определить, сколько будущих последствий, касающихся нас, наших детей и внуков, нужно взвесить, чтобы понять, стоит ли сегодня действовать и насколько радикально это нужно делать. Высокий показатель означает, что мы уделяем будущему недостаточно внимания, а низкий – что мы придаем ему большое значение. Число, которое экономисты выбирают для своих расчетов и которое часто остается причиной споров, отображает, спасут ли программы или политики нашу экономику, или разрушат ее. Но публика не изучает эти показатели, и, по большей части, они не перекликаются с ценностями большинства людей.

Не стоит возлагать на социальное дисконтирование всю вину за равнодушие общества к будущим поколениям – жадные и слабые лидеры могут играть в этом не менее важную роль, как и избиратели, которые не привлекают их к ответственности. Но этот инструмент символизирует то, как политические и экономические системы не способны оценить долгосрочные последствия. Он может служить лидерам в качестве оправдания и маскировки недальновидных решений.