Орден Небесного клинка (СИ)

Руперт и Джеймс вышли из машины перед мостовой. Свивер глянул в сторону залива, над серым пляжем кружили чайки, пароход низким гулом оповещал о своём приближении.

— Сюда, Руперт.

Джеймс уже переходил дорогу. Вместе они прошли в переулок, где Уиткер отыскал какую-то лавку со старинными книгами. В помещении пахло бумагой, клеем, деревом и пылью, полки стеллажей едва ли не скрипели от различных томов из ушедших столетий.

— Ты хочешь найти что-то конкретное? — спросил Руп.

— Незадолго до смерти Райан говорил, что хотел организовать экспедицию в Болунтур… — Джеймс немного замялся. — Он упомянул, что придётся пользоваться старинной картой, причём не позже семнадцатого века.

— Я бы тоже скатался, у меня там друг. А зачем именно старая карта?

— Да так… Наше общее хобби, коллекционировать древности.

Джеймс прошёлся глазами по полкам и выбрал один из томов, он полистал его немного и вернул на полку. Выбрал другой, но и в нём не нашлось желаемого. Уиткер пересмотрел одиннадцать книг, прежде чем отыскал подходящую карту в толстом томе из коричневой кожи. Джеймс тут же открыл одну из предыдущих книг и показал разницу Руперту. Отличия были прежде всего на севере, где рядом с местечком «Драсфарит» иначе изображалась береговая линия. Помимо этого многие горы назывались по-другому, а некоторые и вовсе остались безымянными на более поздних картах.

Уиткер оплатил книгу и, поблагодарив хозяина лавки, вышел на улицу. Проследовав за ним, Свивер увидел отирающуюся вокруг машины Джеймса шпану. Это были явно не сливки общества. Самый высокий обладал кривой челюстью, держал в руке бутылку пива и в упор разглядывал статуэтку на капоте, второй, ростом пониже, шепеляво нахваливал краску, третий, крепкий, коренастый, с рытвинами от оспы на щеках, провёл грязной рукой по серебристому крылу авто, четвёртый, пухлый, держался в стороне и поддакивал дружкам, что-то жуя.

— Отойдите от машины, ребята, — твёрдо произнёс Джеймс. — Негоже вот так крутиться у чужого автомобиля. Если хотите купить, подождите в стороне, пока хозяин не вернётся, или оставьте записку под дворником.

— Дедуля, ты чё такой борзый? — выпрямился присевший перед решёткой радиатора главарь. — Мы просто смотрим, не нарывайся.

— «Просто смотрят» в музее, руками там трогать запрещено. Или вы никогда таких мест не посещали?

— Забудь о них, Джеймс, — тихо произнёс Руп. — Просто поехали.

— Нет-нет-нет, бежать нет смысла, — вскинул палец Уиткер. — Если мы не обучим уму-разуму, то, возможно, никто и не обучит.

— Чё ты там бормочешь, старый? — главарь с кривым прикусом разбил бутылку о стоявший рядом столб и направил острые осколки на Джеймса. — А на это что скажешь?

— Скажу… — медленно, но уверенно Уиткер прошёл вперёд. — Что у тебя кишка тонка.

— Давай покажи ему! — подначивал пухлый.

— Пофтафь фтарика на мефто, — бормотал шепелявый.

Высокий с кривой челюстью неуверенно шагнул вперёд, его рука явно дрожала, и вовсе не из-за алкоголя. Он сделал ещё один шаг… Джеймс одним движением выбил осколок бутылки, отправил молниеносный джеб в переносицу главаря, с его лица брызнула кровь. Высокий отшатнулся, и его подхватили товарищи.

— Да ну его, пошли отсюда, — произнёс пухлый, вновь отправив что-то в рот.

Шпана поспешила удалиться.

— Впечатляет, — произнёс Руперт.

— Да чего уж там, — отмахнулся Джеймс. — Вот поднаберутся опыта и поймут, как себя вести на людях.

Они сели в машину, и Уиткер направил её в сторону центра города.

Руперт вспомнил жизнь в речном порту Ваюты. Конфликтные ситуации с подобными людьми возникали и там, но Свивер никогда не улаживал их силой, он старался найти дипломатичный подход или иным способом как-то избежать стычки… Но теперь он хотел оказаться на месте Джеймса. Ведь тогда он лишь проглатывал оскорбления. Оскорбления от последнего сброда.

Глава 6. Братская кровь

Особняк Свиверов. Малая гостиная. Вторая половина дня.

Пока Уиткер корпел в библиотеке над старой картой, Свивер принёс в малую гостиную второй мольберт, несколько связок различных ложек, клей, пассатижи, краски, одну кисть и картину с богиней земледелия. Когда Руп только задумал эту работу, ему хотелось изобразить на фоне раскидистое поле, ряды каких-нибудь грядок и, может быть, домик с водяной мельницей. Но он совершил ошибку, начав на чересчур малом холсте, ведь даже чайные ложки оказались слишком крупными для проработки мелких деталей.

Поразмыслив немного, Руперт сходил в гараж, где взял ножницы по металлу. Вернувшись в гостиную, он включил граммофон и, притоптывая ногой под мелодичный блюз, принялся мелко нарезать алюминиевые ложки. Получалось неровно, большую часть кусочков из первых трёх ложек пришлось отбраковать, но вскоре Руп всё же приноровился. Наконец, набрав нужное количество, Руперт расстелил газету и принялся красить удавшиеся обрезки в жёлтый, для кукурузных початков; зелёный, для стеблей с листьями и тёмно-серый, для земли. Он разложил обрезки примерно в той последовательности, в которой хотел их приклеить к картине, и оставил сохнуть.