Орден Небесного клинка (СИ)

— Тараканов?! — удивился Джеймс.

— Всё подряд едят, — махнул рукой Свивер. — Хорошо, когда они как-то приготовлены, некоторых личинок живьём глотают.

— Фу, ну и мерзость! Не хочу даже думать, каково это на вкус.

Оба усмехнулись и повисло молчание.

— Оставайся, Джеймс, — произнёс Руп. — Я буду рад твоему обществу.

— Да, дружище, я тоже об этом подумал, — Уиткер положил руку на плечо Свивера. — Наверстаем упущенные годы.

_________________________________________________

Мари вошла тихо, бабушка имела привычку спать после обеда. Под мерное сопение старушки Бардо прокралась в чулан. Сняла с полки несколько банок маринованных грибов, — ею же и собранных. Сдвинула в сторону чемодан с какой-то старой одеждой и достала льняной свёрток, обёрнутый четырьмя обрезками пеньковой верёвки.

Бардо замерла, глядя на ткань. Содержимое весило чуть больше полутора килограммов, в длину немногим превышало метр. Именно из-за него Мари отсутствовала в городе почти три недели, пробиралась сквозь леса и скалы Астрасии к заброшенным развалинам, пряталась в пещере от шайки контрабандистов и… пропустила похороны Райана.

Мари ощупала предмет сквозь ткань. Твёрдый холодный металл, чёткие грани, тройной дол с обеих сторон… Поборов желание развернуть свёрток, Бардо вернула банки на место. Она тихо вышла и так же бесшумно закрыла дверь.

Мари решила доехать до центра на автобусе. Выйдя недалеко от родительского дома, она направилась на юг. В переулке между жилыми домами отыскала подвальчик со старой выцветшей вывеской: «Усатый старьёвщик». Бардо спустилась по ступеням и слегка толкнула дверь.

В помещении стоял запах полировочной пасты, металлической стружки, лакированного дерева и воска. На витринах точно россыпь драгоценных камней блестели и сияли кубки, браслеты, кинжал, старинный компас, часы, небольшой украшенный резьбой самовар, подзорная труба, фарфоровые сервизы, книги, пепельницы, ключницы, замки, вешалка и весы, старинная керосиновая лампа, люстры, отдельные плафоны и подсвечники, боевые наручи, шлем раннего средневековья, резной комод из красного дерева, кольчужная койфа и… Чего в этой лавке только не было!

За стойкой расположился пожилой мужчина. Сгорбившись и разглядывая в упор, он натирал войлоком медный кубок. Под паколем старьёвщик прятал свою облысевшую макушку, а верхняя губа с уродливым шрамом скрывалась под толщей громадных усов.

— Здравствуй, Энгус, — произнесла Мари.

Старик поднял глаза, и его усы стали шире от улыбки.

— Маришка! — воскликнул старьёвщик, демонстрируя нехватку зубов. — Давненько ты не захаживала. Как дела? Как бабуля?

— У меня… очередная чёрная полоса, — вздохнула Мари. — Бабуля… всё смерти ждёт, уж не знаю даже…

— Не дай своей старушенции себя печалить, мы, старики, речами о гробовых накоплениях и завещании скорее себя успокаиваем, — отставив кубок, сказал Энгус. — Что это там у тебя?

— Давно хотела его принести.

Мари положила свёрток на стойку, и вместе со старьёвщиком они освободили его от верёвки, Бардо откинула края льняной ткани в сторону. В тусклом свете ламп блеснула полоса металла.

— Это же… Меч Хайсов! — изумился Энгус. — Где ты его взяла? Хотя нет, не хочу знать.

С классификацией этого оружия могли возникнуть трудности. С одной стороны, у него была довольно короткая рукоять, а в основании клинка имелось небольшое рикассо, отделённое от лезвия парой металлических дуг для защиты указательного пальца. Всё это позволяло использовать оружие как классическую шпагу. С другой стороны, клинок был слишком широк для шпаги и скорее походил на палаш, а вместо корзинки, дужки или щитка эфеса имелась лишь крестовина, увенчанная парой колец и всё той же парой дуг.

— На нём было немного ржавчины, но я всё очистила и отполировала. Жаль, что без ножен.

— Такой экспонат заслуживает почётного места, я позже подыщу для него какую-нибудь хорошую стойку. Сколько за него хочешь?

— Он стоит тысяч восемьдесят, не меньше. Как обычно, «шестьдесят на сорок».

— За него я буду торговаться, как загнанный в угол лев! — усмехнулся старьёвщик.

— Из мелочёвки что-нибудь ушло?

— Только компас, — старьёвщик достал из-под прилавка конверт с деньгами и протянул Бардо. — Остальное пока на месте. Один парень разглядывал твой браслет, но посчитал, что это новодел.

— Ещё чего! Пусть подавится, — буркнула Мари. — Что-нибудь новенькое?

— Бронзовая кираса третьего века, вон там в углу. Знакомый привёз.

Мари сунула деньги в карман пальто, подошла к нагруднику и, упёршись руками в колени, принялась разглядывать резьбу. Узоры, окаймлявшие кирасу, принадлежали культуре Гамугуа, в своё время они чуть было не захватили половину Южной Гондваны, но их цивилизацию подкосила чума.

— Комод и пару стульев из начала прошлого века недавно притащил один новичок. Здоровенный такой, лысый. — Мари прищурилась, слушая Энгуса. — Состояние так себе, всё скрипит и болтается, тут и там потёртости. Пока не поправлю, выставлять не буду.

— Кираса что надо, аж руки чешутся, — усмехнулась Бардо. — Спасибо, Энгус, я пойду.

— Пока! Приноси ещё что-нибудь.