Орфей спускается в ад

Хэнк. Шеннон, вылезай из гамака! (Пинает Шеннона по пятой точке.)

Шеннон. Хэнк, если не можешь работать в трудной обстановке, значит, ты занимаешься не своим делом. Я дал тебе указания, и очень простые. Вытащить их из автобуса и…

Возвращается Максин с миской горячей воды, полотенцем и бритвенными принадлежностями.

Хэнк. Вылезай из гамака, Шеннон! (Снова пинает Шеннона, на этот раз сильнее.)

Шеннон (угрожающе). Хватит, Хэнк. Небольшая фамильярность может простираться далеко, но не настолько же. (

Максин начинает намыливать ему лицо.) Что такое, что это ты?..

Максин. Тебя парикмахерша никогда не брила и не стригла?

Хэнк. У девчонки истерика началась.

Шеннон. Хэнк, истерия – естественное явление, общее свойство женской натуры. Это мощное оружие в женских руках и испытание для мужчин на способность ей противостоять. Если бы я считал, что ты этой способностью не обладаешь, то не смог бы…

Максин. Не дергайся!

Шеннон. Я не дергаюсь. (Хэнку.) Нет, не смог бы взять тебя с собой снова. Так что возвращайся-ка вниз и…

Хэнк. Хочешь, чтобы я вернулся вниз и рассказал, что тебя бреют, пока ты валяешься в гамаке?

Шеннон.

Скажи им, что преподобный Ларри возвращается в лоно церкви, а они могут возвращаться в женский колледж в Техасе.

Хэнк. Мне бы еще пива.

Максин. Угощайся, тут самообслуживание, холодильник у меня в конторке за углом. (Показывает на угол веранды.)

Шеннон (когда Хэнк уходит). Вот ведь ужас, что приходится лукавить и лукавить, даже когда кричишь «Помогите!» – вот так-то, Максин. Ты меня порезала!

Максин. Ты дернулся.

Шеннон. Подравняй немного бороду, и все.

Максин. Знаю. Милый, поплаваем сегодня ночью, даже если будет штормить?

Шеннон. О господи…

Максин. Эти ребята-мексиканцы так классно плавают ночью. Ха! Я увидела, как они ныряли в Кебраде с высоты в шестьдесят метров, но из тамошней гостиницы их выгнали за чрезмерное внимание к постоялицам. Вот так я их и заполучила.

Шеннон. Максин, ты выдающийся человек с еще более выдающейся жаждой жизни.

Максин. Никто не выдается дальше ему назначенного, Шеннон, и даже до назначенного не дотягивает… Вот разве что Фред… (Кричит: «Фред!» и слышит негромкое эхо от соседнего холма.) Теперь на его имя откликается лишь маленький господин Эхо, Шеннон, но… (Освежает ему лицо лавровым лосьоном.) Милый старина Фред всегда был для меня загадкой. Такой терпеливый и терпимый, что даже оскорбительно. Мужчина и женщина всегда должны бросать друг дружке вызов – ну, ты понимаешь, о чем я? Я о том, что наняла этих двух ныряльщиков из Кебрады за полгода до смерти Фреда, а он? Ему было хоть какое-то дело до того, что я плавала с ними по ночам? Нет. Он ночью рыбачил до самого утра, а когда я на следующий день просыпалась, снова собирался на рыбалку. Но всю рыбу он обратно в море выпускал.

Возвращается Хэнк, садится на ступеньку и пьет пиво.

Шеннон. Загадка старины Фреда проста. Просто он был достойным и сдержанным человеком – вот и вся загадка… Вели-ка парочке ночных пловцов вытащить из автобуса багаж моих дамочек, прежде чем училка пения слезет с телефона и помешает им.

Максин

(кричит). Педро! Панчо! Muchachos! Trae las maletas al anejo! Pronto![10] (Мексиканцы шагают вниз по тропинке. Максин присаживается в гамак рядом с Шенноном.) Я поселю тебя в комнату Фреда рядом с моей.

Шеннон. Хочешь, чтобы я влез в его носки, в его ботинки и в его комнату рядом с твоей? (Пораженно смотрит на нее, поняв ее намерения по отношению к себе, потом снова вытягивается в гамаке, скептически хохотнув.) О, нет, милая. Я просто ждал, пока разлягусь в гамаке на этой веранде над тропическим лесом и бухточкой, и это придаст мне сил завершить последнюю поездку и вернуться к своему… настоящему… призванию.

Максин. Ха, у тебя еще случаются просветления, когда ты осознаешь, что прихожане ходят в церковь не ради атеистических проповедей.

Шеннон. Черт подери, я никогда в жизни не читал атеистических проповедей!

Мисс Феллоуз вылетает из конторки, забегает за угол и шагает к Шеннону и Максин, которая выпрыгивает из гамака.

Мисс Феллоуз. Я закончила разговор, он за счет абонента в Техасе.