Ороро

Вот и сейчас он сидел на крылечке, укутанный в меховую накидку, и как ни в чем ни бывало водил пальцем по книжке Гета, сверялся со своим учебником и что-то бормотал себе под нос, пока Ингрэм старательно искал Дверь в лесу. Он мог бы просто опустить руки, подсесть к Ороро, послушать, как тот восторженно находит в запутанных схемах Гета вложенный смысл, а после – зайти вместе домой, поесть горячий суп с ароматными лепешками. Он проверил бы сделанные сегодня с утра заказы, сделал заготовки на завтра, Ороро помогал бы ему, хвастался своими успехами, да воображал, чем займется в деревне, когда они снова туда пойдут. Они оба ни разу за вечер не вспомнили бы о Двери. И на следующий день, и через неделю, и через месяц. А однажды вечером Ингрэм просто бросил бы позабытую, ненужную рогатку в огонь.

Он опомнился, велел себе перестать валять дурака и сосредоточиться. Словно прочитавшая его невольные мысли рогатка потянула вперед, к только-только открывшейся Двери.

– Я нашел, – хриплым от долгого молчания голосом сказал Ингрэм. – Только открылась и, кажется, совсем недалеко отсюда.

Ороро с невозмутимым лицом аккуратно отложил книжки, и они поспешили в лес.

Зима постепенно отступала, появлялись мокрые проплешины на коре старых деревьев, тяжелый тающий снег мешал идти, и Ингрэм приспособил им обоим снегоступы. Быстро переваливаясь с одной ноги на другую, он ушел далеко вперед, охваченный азартом как можно быстрее найти Дверь. Давненько они не появлялись так близко – Ингрэм за многочасовыми поисками сработался со своей рогаткой настолько, что научился приблизительно определять, как далеко будет находиться Дверь, ориентируясь на силу натяжения и угол наклона рогатки. Едва ощутимое натяжение и тянущийся вверх конец говорили о том, что Дверь далеко, а если рогатка тянула вперед, и конец смотрел вниз, значит идти до нее не более часа. Чем ниже – тем ближе, чем выше – тем дальше, однажды рогатка и вовсе уперлась концом в небо – волю только дай, волчком закружится, но стоило отвлечься или разжать хотя бы палец, как она становилась совершенно не внушительной с виду, обычной палкой-рогатинкой. Ведьма говорила, что артефакты магические обладают своим разумом, сами выбирают, будут с кем работать или нет.

«Понравился ты ей, – заметила она, когда только вручила ему рогатку и учила ею владеть. – А значит, чем дольше будешь с ней возиться, да и просто держать при себе, тем сильнее будет ваша связь, даже детям твоим будет служить, не подведет».

Лучше бы Ороро слушалась, кисло подумал Ингрэм. Тогда в случае какой-нибудь очередной с ним напасти Ороро смог бы сам искать путь в Нижний мир.

Ингрэм снова ее вытащил, сверился с дорогой, подождал отчаянно пыхтящего Ороро. Рогатка верно и преданно, тонко вытянулась, повела за собой, но в то же время вдруг задрожала. Ингрэм нахмурился, прислушался. Лес шуршал, звенел, изредка деревья с мягким хлопком роняли истаявшие снежные шапки. Пушистые белки сновали в заснеженных кронах высоких деревьев, перекликались вороны, но что-то было не так.

– Кто это? – удивленно спросил Ороро.

– Где?

– Да вот же, – указал Ороро между деревьев. Чуть прищурился. Качнулся, лицо его стало светло-светло-серым. – Се… сестра?..

Не помня себя, он кинулся в ту сторону.

Сердце Ингрэма покатилось куда-то к желудку.

– Постой, – опомнился он. – Ороро, подожди.

Этого не могло быть, все тэйверы исчезли, этого просто не могло быть! Но Ороро не слышал – он торопился к сестре, хотя в той стороне никого не было.

– Урура? Урура! – все уверенней и громче кричал он. – Подожди! Куда же ты?!

– Ороро, стой!

Ингрэм поспешил за ним, кляня себя за то, что растерялся в первый момент, и теперь придется догонять неожиданно быстрого Ороро, который успел убежать достаточно далеко.

– Нет там никого! Это может быть ловушка! – вдруг понял он, припомнив, как рогатка в руке странно дрожала. – Остановись, Ороро! Орохин! – в отчаянии, не успевая, крикнул он.

Бежавший сломя голову Ороро замедлился, обернулся с крайним изумлением на лице, но по инерции прошагал еще немного. Все произошло молниеносно и одновременно: раздался знакомый уху свист пущенных стрел и звук, похожий на чихание, – то высвободились, порвав одежду, и взметнулись крылья Ороро, порывавшегося бежать; спрятанная в земле ловушка, тонкая металлическая сеть, с режущим слух звуком плотно сомкнулась вокруг тэйверенка, поднялась с ним в воздух и повисла на канате. Задыхаясь от ужаса, Ингрэм бросился туда.

– Ингрэм, осторожно! – заорал воющий от боли Ороро. – Там могут быть еще ловушки!

Ингрэм замедлился, заставил себя остановиться. Спокойно. Это Ороро сейчас должен паниковать, а не он – он должен сохранять хладнокровие. Если тоже попадет в ловушку, они оба просто глупо помрут здесь.

– Я тебя вытащу, – пообещал он. – Подожди немного, я сейчас.