Ороро

– Я могу! – возмутился Ороро.

– Хорошо. Если получится сотворить это заклинание, на поиски Двери я могу идти один и просто призвать тебя, когда найду нужную.

Ороро так и вытаращился на него.

В первый раз эта мысль посетила Ингрэма еще несколько месяцев назад, когда они пересекали реку вброд, и Ороро, в очередной раз поскользнувшись на камне, шлепнулся в воду, вымок насквозь и чуть не разревелся. Была бы метка призыва, Ингрэм оставил бы его дома, а сам спокойно, не отвлекаясь на него, искал Дверь. Добирался бы до них быстро, не дожидаясь, пока Ороро проберется следом через кусты, заберется на горку, пересечет речку… Дело пошло бы куда быстрее, и как знать, может, среди Дверей, которые исчезали прежде, чем они до них добирались, были и те, что вели в Нижний мир?

Во второй раз – несколько дней назад, после того, как прочитал письмо Хорея и узнал, что сюда в поисках предполагаемого убийцы могут заявиться Ищейки. Если они придут к их дому, Ороро еще успеет где-нибудь спрятаться, но если они столкнутся с ними в деревне или в лесу, то сбежать не получится. Ему будет безопасней оставаться дома, пока Ищейки не уйдут.

И вот сегодня – был бы один, прошел бы мимо ловушки без последствий, но он взял Ороро с собой, и вот теперь большая круглая дыра будет уродовать его крыло всю жизнь,

– Метка призыва создается на основе клятвы, а клятвы даются на крови и на условиях, которые нельзя нарушить без последствий, ты ведь знаешь это? – помолчав, спросил тем временем Ороро и уставился с прищуром.

Ингрэм кивнул и пожал плечом. Терять ему все равно было нечего, а Ороро следовало как можно быстрее отправить в Нижний мир ради его же безопасности.

– Так будет проще и быстрее, – привел он первый аргумент. – Ты замедляешь нас в пути…

Ороро недовольно засопел.

– … вдобавок от Хорея пришли дурные вести. Несколько людей пропали, он думает, что это дело рук убийцы. Если снова кто-то пропадет, он призовет Ищеек, и те обойдут каждый дом, каждый уголок в наших краях. Они могут обнаружить тебя.

Ороро сильно побледнел.

– Я уверен, что с меткой призыва мы найдем нужную Дверь и отправим тебя в Нижний мир прежде, чем они будут здесь, не бойся, – приободрил его Ингрэм.

– Я не боюсь, – проворчал Ороро.

– Да-да, – посмеивался Ингрэм, убирая лекарства и аккуратно складывая бинты в шкатулку. Проверил перевязанное крыло Ороро и, не удержавшись, взъерошил его волосы.

– А вот и нет! – не отступал Ороро, негодующе зафыркав. – И ты поступил очень глупо!

– Что? – не понял Ингрэм.

Ороро насупился.

– Я же сказал разрезать ловушку, зачем ты пошел к той метке? Глупый дурак! У тебя ведь нет крыльев, и никакой защиты тоже не было, а человеческое тело слабое и совсем не прочное. – Ороро нервно стискивал свои пальцы.

– Не могу поверить, – усмехнулся Ингрэм. – Я благополучно прошел мимо всех ловушек и спас тебя, и ты теперь говоришь мне, что я сделал неправильно и что я слабак?

– Ты не слабак, – возразил Ороро. – Но там были ловушки! Если бы ты хоть на шажок оступился, стрелы полетели бы в тебя и превратили в решето! Всего один маленький неверный шаг и…

Ороро покусал губы, растерянно глядя на него. Лучше бы злился, чем так очевидно беспокоился – от этого Ингрэму становилось неловко и стыдно, но в то же время приятно.

Прошли те времена, когда Ороро принимал его помощь как должное и злился, когда Ингрэм ему не подчинялся. Правда, и теперь злился, но по совсем другим причинам. Впрочем, это не отменяло того факта, что действия Ороро были продиктованы в первую очередь заботой о себе – тэйверенок был достаточно смышлен, чтобы понимать, что один пропадет, но, действительно, мог ли он, Ингрэм, когда-то подумать, что один из высшего народа будет так переживать за какого-то жалкого человечишку?

Но тут Ороро открыл рот и раздраженно выдал:

– Порой мне кажется, что ты специально бросаешься в опасности с головой. Совсем себя не бережешь, будто умереть скорее хочешь. Разве это нормально для живых существ? Немудрено, что ты ничего не увидел в той ловушке.

Чувство умиления и гордости разом исчезло, будто никогда и не было. Ингрэм чувствовал, что меняется в лице резко и бесповоротно. Слова Ороро зацепили и распахнули дверь в мрачном подвале памяти, куда он затолкал свою прошлую жизнь, чтобы забыть. Он попытался на чем-нибудь сосредоточиться. Руки дрожали, пока он собирал назад разобранную шкатулку своей матери со швейными принадлежностями. С поразительной ясностью он вдруг вспомнил, как однажды совсем юным мальчишкой зашивал серьезную рану Гета – тот порезался, когда вырезал для него деревянное оружие. Крови было много, от нее скользили и не слушались пальцы, Ингрэм отчаянно боялся, и руки ужасно тряслись, но Гет улыбался и подбадривал, будто бы не было ему ни капельки больно.