Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

Однако если они найдут Наоми и Форреста и смогут заставить их заговорить, она обречена. Живут ли они все еще в том ветхом жилище в пригороде Нью-Берна? Вместе ли они еще? Господи. Она вспомнила о коробке с париками и косметикой, о волшебным образом возникших документах и общем ощущении безумия в их доме. Тьфу. Какой же дурой она была! Если бы только она могла вернуться на много лет назад и сделать другой выбор. Вернуться в кафе, где она работала вместе с Ронни, и не обращать внимания на заигрывание сексуального парня за угловым столиком. Если бы только она сосредоточилась на своей цели: поступить в университет. Если бы только…

Впрочем, тогда у нее никогда не было бы Кори, и эта мысль, несмотря на неприязнь к ней дочери, вызвала у нее такую боль, что Эва вздрогнула, сидя на стуле.

– Эва? – спросила Нэнси. – С вами все в порядке?

– Что? О да. – Она улыбнулась. – Просто мне вдруг стало холодно. – О чем рассказывала Нэнси? Она попыталась восстановить в памяти диалог с женщиной, но он выветрился у нее из головы. Она не записала ни слова из него.

– Нэнси, – сказала она. – Простите меня. Не могли бы вы повторить то, что только что рассказали мне? Я отвлеклась на минутку.

Слава богу, Нэнси была сговорчивой.

– Конечно, – сказала она и приступила к рассказу о том ритуале, который она ежедневно совершает перед сном и как это заводит ее соседку по комнате. Эва сконцентрировала свое внимание, минуту или две она сочувственно кивала, но только до тех пор, пока ее мысли не вернулись к собственным страданиям. Итак, копы каким-то образом найдут Наоми и Форреста, которые расскажут им, что отправили Кики Уилкс в Шарлотсвилл, к Мэриэн Кейзан. Мэриэн найти нетрудно, стоит просто остановить кого-нибудь на улице и спросить, не знаком ли он с ней.

– Мэриэн? – сказал бы тот. – Разумеется! Кто же не знает Мэриэн. Она живет в доме престарелых на улице Платанов.

Мэриэн в свои восемьдесят девять лет была все такой же рассудительной, хотя и не такой шустрой. Эва навещала ее пару раз в месяц, приносила ей книги и журналы или видеофильмы. Мэриэн постаралась бы изо всех сил защитить ее, если бы копы стали задавать вопросы, но, возможно, она поняла бы, что игра проиграна. Даже если бы она стала отрицать, что Эва жила у нее, не меньше сотни человек знали правду. Полицейские установили бы связь. Внезапно оказалось, что путь к дому Эвы очень легко проследить. «Я в ловушке», – подумала она. Ее схватят, но больше других будет страдать Кори, когда правда выплывет наружу. Эва не могла допустить, чтобы это случилось.

– Мне кажется, вы опять витаете в облаках, – сказала Нэнси.

Она смотрела прямо на Нэнси, не слыша ее.

– Эва? – снова спросила Нэнси.

Эва снова переключила внимание на сидевшую перед ней женщину.

– Да, – проговорила она.

– Не думаю, что вы услышали хоть слово из того, что я сегодня рассказывала.

– Простите меня, Нэнси. – Эва глубоко вздохнула. – Вы правы. Я должна кое-что обдумать, вероятно, мне не следовало пытаться сегодня работать. Послушайте, вы можете прийти завтра? – Она взяла в руки свой ежедневник. – Обещаю, что к тому времени приведу свои мысли в порядок.

Нэнси выглядела встревоженной.

– Вы уверены, что все в порядке? Вы такая бледная.

Что, если Нэнси узнает правду через неделю? Через две недели? В университете Эва станет притчей во языцех. Люди будут гадать, знал или не знал Джек о том, что она сделала. «Если знал, значит, он тоже преступник, – подумают они. – Если нет – значит, их брак был обманом».

– Завтра все утро у меня занятия, – сказала Нэнси. – У вас найдется время во второй половине дня?

Руки Эвы дрожали, когда она открывала ежедневник, и она не сразу смогла найти нужную страницу.

– В три часа, – сказала она.

– Хорошо. – Нэнси протянула ей ручку. – Запишите. Если хотите, я запишу вместо вас.

Эва засмеялась, смех был резким и фальшивым.

– Сейчас запишу, – сказала она; написав Нэнси, она не могла вспомнить ее фамилию. Она встала. – И еще раз я прошу у вас извинения, – сказала Эва. – Завтра дела пойдут лучше.

«С другой стороны,

 – подумала она, – возможно, завтра я буду в тюрьме».

46

Проходя через входные двери пансионата для престарелых, Эва заметила Мэриэн, которая кормила рыбок в аквариуме, стоявшем в холле. Даже несмотря на то, что женщина стояла к ней спиной, ее невозможно было сразу же не узнать. Этот прямой позвоночник. Белые волосы, все так же подстриженные «под пажа». Было трудно поверить, что ей было без малого девяносто лет.

Эва подошла к ней сзади.

– Как поживает моя любимая восьмидесятилетняя подруга? – спросила она, обнимая Мэриэн за плечи.

– Хорошо, привет, Эва! – сказала Мэриэн, звонко чмокая ее в щеку.

– Я решила заглянуть, чтобы пригласить вас на спектакль, – сказала Эва. – Джек и Дрю будут вместе играть в нем еще пару выходных.