Османец

То, что братья никогда не ходили в море под османским флагом и вряд ли считали султана своим хозяином, ничего не значило для испанцев и генуэзцев. Хватало уже того, что Арудж — турок. Больше всех на свете генуэзцы ненавидели турок. За голову Аруджа обещали вознаграждение, но он погиб. Испания вздохнула с облегчением. Но тогда брат Аруджа, Хай, впервые назвавший себя Хайреддином, взял на себя командование, и в нём испанцы нашли врага ещё более умного и непримиримого, чем тот, которого они уничтожили.

Но Хайреддину было мало славы величайшего пирата. Мавританские владения на северном побережье Африки постоянно враждовали друг с другом, когда не воевали с Испанией. Хайреддин мечтал основать там королевство. Для этого ему была нужна могучая поддержка, поэтому он направился в Константинополь, склонил голову перед султаном и изложил ему свой план.

Селим слегка заинтересовался. Среди султанов он был скорее солдатом, чем моряком. Он даровал Хайреддину титул бейлербея и разрешил ему делать всё, что угодно и нанимать добровольцев, если он сможет их найти.

Этого было недостаточно. Хайреддин обратился к генералу Селима Хоук-паше, но у Вильяма Хоквуда руки были ещё более связаны, чем у его хозяина. Хайреддин вернулся к пиратскому промыслу и мечтал, но регулярно посещал Константинополь. Его как бейлербея принимали с почётом, он завёл здесь друзей, среди которых оказался юный Хоук. Гарри Хоквуд уже знал притягательную силу моря, испытывал тоску при виде галер, отплывающих от берега. Гарри умолял дядю позволить ему стать пиратом, но Вильям Хоквуд отказал. Гарри близилось к тридцати, он был полковником-артиллеристом. Его будущее никак не могло быть связано с морем.

Гарри должен был смириться с тем, что выходы в море останутся его увлечением. И это увлечение сегодня обернулось катастрофой...

Хайреддин и Гарри пили кофе в роскошной, устланной коврами каюте. Богато расшитые занавески покачивались у кормовых окон. Дверь была закрыта, чтобы до них не доносился тяжёлый запах галерных скамей, но она не могла заглушить, стройный ритм барабанов, упорядочивающий работу гребцов, и удары хлыста, подгоняющего рабов грести в полную силу.

Гарри никогда не задумывался о судьбе рабов. Воспитанный как христианин, он был турком во всех отношениях. К тому же христиане, плававшие по Средиземному морю, как и турки, нанимали галеры с рабами на вёслах.

Сейчас Гарри наслаждался теплом, ласкающим его окоченевшее тело, и улыбался другу.

— Что привело тебя на север Дарданелл? — спросил Гарри своего спасителя.

Хайреддин усмехнулся и почесал нос.

— Иногда даже пираты занимаются честной торговлей, юный Хоук. Я возвращался из удачного рейса, когда из-за шторма чуть не потерял всю свою добычу.

— Говоря о честной торговле, ты имеешь в виду, что нашёл место, где ещё можно грабить?

— Русских всегда стоит грабить, юный Хоук. У них нет хороших товаров, но их женщины... — Хайреддин облизнул губы, — они всегда наслаждение.

Даже для турка сексуальная сила Хайреддина считалась невероятной. Говорили, что в алжирской бухте, которая была его западной базой на Средиземноморье, он содержал гарем в несколько сотен женщин.

Гарри не очень интересовался этими слухами. Он был знатным турецким господином, и ему хватало женщин. Первую наложницу он получил в шестнадцать лет, а первую жену — в двадцать. Теперь у него было две жены, четыре наложницы и несколько детей; двое самых младших были мальчики.

Гарри любил свою семью, но его отношения с женщинами были основаны на физиологической потребности. Говорить обо всём он мог с матерью и тётей. Гарри завидовал дяде, потому что тот обладал красивыми и умными жёнами.

Эме Ферран уже исполнилось пятьдесят шесть лет. Среди её золотых волос мелькала седина, а былая красота начала увядать. Судьба этой женщины была необычайной: много лет она провела в гареме Баязида. Двух её дочерей, отданных замуж за военачальников, новый султан называл тётями. Но она всегда любила Вильяма Хоквуда и теперь на закате своих лет обрела настоящее счастье.

Благодаря женщине, с которой Джованна делила управление хозяйством Хоука и постель самого Хоук-паши, её жизнь вряд ли была менее интригующей. Много лет она провела с Вильямом Хоквудом и любила его больше, чем своего первого мужа, отца Гарри.

Гарри Хоквуд не надеялся на подобное семейное счастье: ни одна красавица-француженка или пленница-итальянка не попадали в его поле зрения. Таким образом, он принял турецкую точку зрения, что женщина нужна для удовольствии и рождения детей. У мужчин есть заботы поважнее и ими в основном надо заниматься...

С шестнадцати лет Гарри всегда был рядом с Вильямом Хоквудом. Сначала как повстанец против Баязида, потом как один, из верных последователей Селима. Когда он возвращался из походов домой, у него было слишком много дел и не оставалось времени на частые посещения гарема. К тому же последние три года ему скрашивало жизнь маленькое судно. Теперь... ему придётся построить новое.