Острова среди ветров

Мне рассказывали, что лес этот — совершенно сказочный мир, последний островок той девственной растительности, которая покрывала Синт-Эстатиус до того, как он был колонизован, освоен и, как это типично для Вест-Индии, превращен в полупустыню. Теперь тысячу здешних жителей, обитающих среди руин бывших плантаторских резиденций и сахарных фабрик некогда процветавшего торгового города Ораньестада, Голландии приходится содержать на правительственной дотации. Иначе они не смогли бы тут просуществовать.

Добраться до края кратера оказалось совсем нетрудно. Полицейский «лендровер» доставил меня до самого конца ведущей туда дороги, а любезный констебль с далекого Кюрасао составил мне компанию в дальнейшей части похода.

Вокруг нас в густых лесных зарослях порхало множество великолепных бабочек, изящных, черных, с золотой каймой Heliconius charitonia, которых только изредка увидишь в лесах Вест-Индии.

Но увы, все мои надежды на встречу внутри кратера с нетронутым дождевым лесом оказались напрасными. Здесь под сенью 30-, 40-метровых хлопчатых и небольших жасминовых деревьев (не считая 30 других лесных пород) повсюду росли уже одичавшие бананы, кофейные кусты и деревца какао, напоминая о ныне почти забытых временах благоденствия Ораньестада, когда даже и кратер более или менее возделывался.

Весьма возможно, что именно на Синт-Эстатиусе уникальной растительности погибло не так уж много. Флора этого острова изучена довольно полно. Из 453 различных местных растений насчитывается не более двух эндемичных, то есть таких, которых нигде в других местах Вест-Индии больше не встретишь, 79 есть и на прочих вест-индских островах, а 232 вида — чистейшие «космополиты». Таким образом, в этом отношении с научной точки зрения положение вещей на Синт-Эстатиусе далеко не так катастрофично, как на многих других Антильских островах. Но тем не менее состояние дождевого леса в этом кратере служит наглядным примером того, что повсеместно происходит с естественной растительностью Вест-Индского архипелага…

На Сент-Винсенте я встретился с американским ботаником д-ром Джорджем Р. Коолеем из Гарвардского университета. Он как раз занимался тщательным изучением всей флоры этого острова и жаловался на обилие растений, которые он называл «сорняками капитана Блая».

С легкой руки Блая и прочих поставщиков новых видов растений эти пришлые «сорняки» захватили не менее двух третей площади острова. Некоторые ботаники, побывавшие на Сент-Винсенте в старые времена, не делали различия между экспонатами, собранными ими в ботаническом саду и за его пределами. Для обозначения места сбора коллекции они ограничивались записью: «С Сент-Винсента». И теперь часто трудно определить, местное ли данное растение или привозное.

Однако хуже всего то, что большую часть эндемичных растений вытеснили именно «сорняки капитана Блая». Ко времени колонизации Мартиники ее растительность была эндемичной на 30 %. Соответствующие данные для Гаити — 44 %, то есть из 5595 тех растений, которые насчитывались здесь ко времени начала их учета, эндемиков было не менее 2021. А на Ямайке процент эндемичных видов был еще выше.

К этому следует прибавить и эндемиков всего Вест-Индского архипелага в целом. Обе эти категории, взятые вместе, во многих местах образуют абсолютное большинство против материковых американских и космополитических растений, «незванно» вошедших в местную флору. Но и из местных элементов флоры осталось не так уж много таких, которые не приспособились бы к изменениям, внесенным человеком, например, сами превратившись в сорняки и активно конкурируя как с культурными растениями, так и с незваными пришельцами. А ведь часто достаточно самого ничтожного вторжения в природную среду, для того чтобы уникальные растения исчезли.

«Что касается Ямайки, то ботанические исследования… показали, что некоторым местным видам посчастливилось сохраниться в нетронутых, девственных районах, — писал в сентябре 1953 года Дж. К. Вестерману ботаник нынешнего Вест-Индского университетского колледжа Р. Р. Проктор и продолжал: — Между прочим замечено, что даже мелкие расчистки в лесу, особенно на высоких горных склонах, приводят к резким изменениям режима влажности, в результате чего чувствительные виды растительности исчезают даже и в окружающем невыкорчеванном лесу».

Проктор особенно подчеркивает, что при инвентаризации ямайской папоротниковой флоры из 525 известных видов уже не удалось обнаружить около 110. «Можно с уверенностью сказать, — пишет он, — что по крайней мере некоторые из них (особенно легкоранимые формы древовидных папоротников и эпифиты) совершенно исчезли»[31].

Как Кюрасао стал полупустыней

Но помимо научной стороны дела есть еще и чисто практическая. Там, где колонизаторы сводили естественную растительность, они косвенно лишали плодородия большие земельные площади. Особенно наглядно это видно на Кюрасао, Арубе и Бонайре.