От Хитровки до Ходынки. История московской полиции с XII века до октября 1917 года

Как отмечалось ранее, резиденцией объезжего головы был съезжий двор. Как правило он отводился объезжему голове на его участке, причем местоположение съезжего двора каждый год менялось. Чаще всего дворы обустраивались на монастырских подворьях. На Съезжем дворе проводилось разбирательство по мелким уголовным и административным делам, обычно о несоблюдении мер противопожарной безопасности, не выполнении караульных повинностей и т. д. Если в нарушители попадали лица, подчиненность которых объезжий голова самостоятельно установить не мог, он запрашивал удостоверения своих полномочий в Разрядном приказе, отмечая, что «того в наказе не писано».[113]

Впрочем, если объезжий голова не сомневался в своей компетентности, он зачастую старался перестраховаться, чтобы не быть обвиненным в небрежности.

Имели место случаи, когда по приказу объезжего головы опечатывались печи продавцов съестных припасов, лишая их возможности производить продукцию, или запечатывались кузнецкие горны ремесленников, мешая им выполнять заказы, иногда даже государственные, оставляя их без заработка. Не редко возникали споры и тяжбы, когда объезжий голова требовал исполнения караульной повинности со дворов, официально освобожденных от этого.[114]

Чаще всего это происходило из-за недостатков приказного делопроизводства, мешавших объезжему голове в полном объеме иметь информацию о своих полномочиях и зоне ответственности. Также в архивных документах отражены случаи, когда горожане жаловались на объезжих о неправомерном задержании, а иногда и наказании батогами «без вины, по не дружбе».[115]

Установить обоснованность этих обвинений в настоящее время не представляется возможным, но по архивным документам приказ обычно становился на сторону обывателей.

Вместе с тем, не редко жители, в ответ на требования объезжих голов, оказывали им прямое сопротивление, в том числе вооруженное. В основном это происходило из-за ограничений на топку печей, что доставляло населению огромные неудобства. При этом, подьячих или решеточных приказчиков просто не допускали во дворы, нередко с угрозами и даже побоями. Конечно позволить себе это могли в основном представители знатных фамилий, имевших достаточное количество слуг и обладающих возможностью в случае чего «замять дело». Справится с «ослушниками» из числа неродовитых дворян объезжий голова еще имел возможность, но повлиять на представителей высших чинов дворянства объезжие были не в состоянии.[116]

Необходимость знатных москвичей отчитываться за передвижение по городу в ночное время перед караулами воспринималось ими как оскорбление своего достоинства и дворянской чести. Бывали случаи, когда требованиям объезжих голов противились богатые купцы и лица духовного сана. Причем верховная власть на эти не правомерные действия реагировала по-разному, но в большинстве своем нарушители оставались безнаказанными. В связи с чем объезжие головы часто жаловались не в приказы, а напрямую царю. Так, например, объезжий Никита Головин летом 1695 г. неоднократно подавал челобитную государям Иоану Алексеевичу и Петру Алексеевичу с жалобами на жителей Пятницкой, Ордынской и Екатерининской улиц: «…чинятся не послушны… дневных и ночных караулов нет, и надолбов на ночь не закладывают, и избы и мыльни топят безвременно, и чинятся бои и драки и ножевое резанье, а уличные караульщики не стоят николи, взять не с ким и ночью в объезде ездить опасно…».[117] Это не говорит о том, что объезжие головы сами добросовестно исполняли служебные обязанности. Побои, нанесение увечий, незаконные аресты, предвзятое отношение к нарушителям – все это применялось ими для наведения порядка. За что горожане недолюбливали таких блюстителей закона и порядка.

Это подтверждает, что служба в объезжих головах и в их штате считалась непрестижной, так как политика верховной власти отличалась двойственностью. С одной стороны, она возлагала на объезжих голов серьезный круг обязанностей по охране общественного порядка и соблюдению пожарной безопасности. При этом правительство зорко следило за неукоснительным их исполнением, и в случае проявления объезжим головой в этом небрежности грозило царской опалой. С другой стороны, объезжие головы были наделены ограниченным набором рычагов воздействия на население для выполнения своих обязанностей. Очень часто их полномочия ограничивались различными привилегиями или двойной подчиненностью некоторых социальных групп населения. А обвинения в злоупотреблении полномочиями или их превышении считались такими же серьезными, как и обвинения в халатном исполнении обязанностей.