Читаем От Северского Донца до Одера полностью

Й., фабричный охранник, pauper, то есть живущий на пособие по бедности, тоже ветеран Первой мировой, практически неграмотный. Другой, чье имя я запамятовал и которому уже за сорок, из Брен-л’Аллё. Я так и не узнаю, что он натворил такого, из-за чего угодил сюда.

Марсель М., примерно моего возраста, состоял в рексистской молодежной организации и оказался старшим братом моего знакомого легионера, погибшего на Русском фронте.

Еще один, М. С., очень молод. Ему не исполнилось и восемнадцати. Если не ошибаюсь, он состоял в Национал-социалистическом механизированном корпусе и происходил из большой семьи. Его мать, отец, братья и сестры – все сидели в тюрьме. Всего восемь или девять человек. Он жил в Тервюрене.

Все мы товарищи по несчастью, но Вальтер, Марсель и М. С. – мои друзья.

На следующий день после моего прибытия дверь открывается и на пороге появляется капеллан, собственной персоной. Низенький и пузатый. Спрашивает, не желает ли кто-нибудь с ним побеседовать. Никто не выражает подобного желания. Он настаивает: «Может, кто-то все же хочет?» Без особой учтивости я поднимаюсь и подхожу к нему, стоящему в дверном проеме. Говорю, что не испытываю желания беседовать ни с кем, кроме своих товарищей. Лицо капеллана темнеет от гнева, становится пунцовым. Он кричит: «Здесь одни боши!» (французское оскорбительное прозвище немцев. – Пер.).

Проведя месяц с лишним в заключении, я научился контролировать свои эмоции, но сегодня даю им волю. С силой захлопываю дверь, выталкивая капеллана наружу. Мне слышно, как тяжелая дверь ударяет его, он вскрикивает и, не потрудившись даже закрыть дверь, уходит! Немного погодя кто-то ее распахивает. Это тюремщик, человек по имени Рюттен. Я называю его имя потому, что его уже наверняка нет на этом свете, поэтому ему это не повредит. Мне известно, что он коммунист. Говорю это не из предубеждения. Просто чтобы охарактеризовать его. Повсюду есть хорошие люди, особенно среди рядовых членов. Видимо, он был неподалеку и подошел, чтобы выяснить, что тут случилось.

Слегка насмешливо, но дружелюбно он спрашивает, что здесь произошло. И один из моих сокамерников объясняет ему. После чего он протягивает мне пачку сигарет, предлагая угоститься! Улыбаясь при этом во весь рот! Я отказываюсь, хоть мне чертовски хочется курить. Улыбка исчезает с его лица, и он молча уходит, не забыв запереть за собой дверь. И как я не подумал крикнуть вслед священнику: «Закройте дверь, здесь дует!» Больше нога капеллана не ступит на порог нашей камеры, ни разу за все время моего пребывания здесь. Мы прозвали его Canard – «Утка», из-за походки вразвалку.

Через 10–15 дней к нам поступает новый постоялец, Морис В. Д. К., главный администратор одной из сетей брюссельских гостиниц. Он член «общих СС» (члены «общих СС» не являлись военнослужащими и не получали довольствия и обмундирования, а выполняли свои партийные обязанности параллельно с основной работой; в их задачи входило главным образом осуществление административно-хозяйственных функций на территории Третьего рейха. – Пер.

). Спортивного вида высокий белокурый фламандец. Арестованный и отпущенный в 1944 году, теперь он оказался под стражей во второй раз. У него уже есть тюремный опыт. Вот почему, кроме смены белья, с ним еще небольшой чемоданчик, набитый кусками хлеба с джемом! Он раздает все это богатство нам. Все это принесено для нас, для тех, с кем он совершенно незнаком! Какой замечательный человек! Мы будем дружить с ним до самого конца. Будем близки до самой его смерти в 1987 году. Когда я как-то заглянул к нему домой, один из соседей сообщил мне, что Морис, после смерти жены, под влиянием момента покончил с собой. И еще одно совпадение – в ходе наших бесед выяснилось, что во время войны я знал его сестру, медсестру в клинике Бругманна!

Теперь нас в камере девять человек! Тем не менее больше она не стала, это все та же камера, примерно в 7–8 квадратных метров. Жизненное пространство сужается до 0,85 квадратного метра на заключенного! Несмотря на такое положение, это никого не волнует! Эй, права человека и Красный Крест, где вы тогда были? А журналисты, расследующие несправедливости и мелкие скандалы? Положа руку на сердце, должен признать, что время от времени тот или иной журналист – а таких нашлось всего двое или трое – набирался смелости, чтобы поднять в прессе шум по поводу дурного обращения, какого-то конкретного несправедливого приговора или эксцессов в процессе очищения нации.

Скоро нас в камере станет одиннадцать! Да-да, все в той же камере, которая не стала ни на сантиметр больше! Жизненное пространство сжимается до 0,70 квадратного метра! К счастью, через несколько недель нас снова останется девять. Но такое везение не во всех камерах. В некоторых на протяжении 8–10 месяцев будет содержаться до 12 человек!

Поскольку лето 1945 года выдалось очень жарким, мы в камере просто задыхаемся! И решаем выбить оконное стекло, что тут же и делаем. Кстати, когда наступила зима, и весьма суровая, чтобы наказать нас, стекло не вставили обратно!

Перейти на страницу:

Все книги серии За линией фронта. Мемуары

Похожие книги

Афганская война. Боевые операции
Афганская война. Боевые операции

В последних числах декабря 1979 г. ограниченный контингент Вооруженных Сил СССР вступил на территорию Афганистана «…в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных афганских акций со стороны сопредельных государств». Эта преследовавшая довольно смутные цели и спланированная на непродолжительное время военная акция на практике для советского народа вылилась в кровопролитную войну, которая продолжалась девять лет один месяц и восемнадцать дней, забрала жизни и здоровье около 55 тыс. советских людей, но так и не принесла благословившим ее правителям желанной победы.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1941. Победный парад Гитлера
1941. Победный парад Гитлера

В августе 1941 года Гитлер вместе с Муссолини прилетел на Восточный фронт, чтобы лично принять победный парад Вермахта и его итальянских союзников – настолько высоко фюрер оценивал их успех на Украине, в районе Умани.У нас эта трагедия фактически предана забвению. Об этом разгроме молчали его главные виновники – Жуков, Буденный, Василевский, Баграмян. Это побоище стало прологом Киевской катастрофы. Сокрушительное поражение Красной Армии под Уманью (июль-август 1941 г.) и гибель в Уманском «котле» трех наших армий (более 30 дивизий) не имеют оправданий – в отличие от катастрофы Западного фронта, этот разгром невозможно объяснить ни внезапностью вражеского удара, ни превосходством противника в силах. После войны всю вину за Уманскую трагедию попытались переложить на командующего 12-й армией генерала Понеделина, который был осужден и расстрелян (в 1950 году, через пять лет после возвращения из плена!) по обвинению в паникерстве, трусости и нарушении присяги.Новая книга ведущего военного историка впервые анализирует Уманскую катастрофу на современном уровне, с привлечением архивных источников – как советских, так и немецких, – не замалчивая ни страшные подробности трагедии, ни имена ее главных виновников. Это – долг памяти всех бойцов и командиров Красной Армии, павших смертью храбрых в Уманском «котле», но задержавших врага на несколько недель. Именно этих недель немцам потом не хватило под Москвой.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне
«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

День Победы до сих пор остается «праздником со слезами на глазах» – наши потери в Великой Отечественной войне были настолько велики, что рубец в народной памяти болит и поныне, а ожесточенные споры о цене главного триумфа СССР продолжаются по сей день: официальная цифра безвозвратных потерь Красной Армии в 8,7 миллиона человек ставится под сомнение не только профессиональными антисоветчиками, но и многими серьезными историками.Заваливала ли РККА врага трупами, как утверждают антисталинисты, или воевала умело и эффективно? Клали ли мы по три-четыре своих бойца за одного гитлеровца – или наши потери лишь на треть больше немецких? Умылся ли СССР кровью и какова подлинная цена Победы? Представляя обе точки зрения, эта книга выводит спор о потерях в Великой Отечественной войне на новый уровень – не идеологической склоки, а серьезной научной дискуссии. Кто из авторов прав – судить читателям.

Борис Константинович Кавалерчик , Виктор Николаевич Земсков , Игорь Васильевич Пыхалов , Игорь Иванович Ивлев , Лев Николаевич Лопуховский

Военная документалистика и аналитика
Адмирал Н.С.Мордвинов — первый морской министр
Адмирал Н.С.Мордвинов — первый морской министр

Перед Вами история жизни нашего соотечественника, моряка и патриота, учёного и флотоводца, с детских лет связавшего свою жизнь с Военно-Морским флотом России. В 1774 году был на три года отправлен в Англию для совершенствования в морском деле. Это определило его политические и экономические взгляды. Либерал. Полиглот знающий шесть языков. Он почитался русским Сократом, Цицероном, Катоном и Сенекой-считал мемуарист Филипп Вигель. К моменту путешествия по Средиземному морю Мордвинов был уже большим знатоком живописи; в Ливорно, где продавались картины из собраний разоренных знатных семей, он собрал большую коллекцию, в основном, полотен XIV–XV веков, признававшуюся одной из лучших для своего времени. Мордвинов был одним из крупнейших землевладельцев России. В числе имений Мордвинова была вся Байдарская долина — один из самых урожайных регионов Крыма. Часть Судакской и Ялтинской долины. Николай Мордвинов в своих имениях внедрял новейшие с.-х. машины и технологии с.-х. производства, занимался виноделием. Одной из самых революционных его идей была постепенная ликвидация крепостной зависимости путем выкупа крестьянами личной свободы без земли. Утвердить в России политические свободы Мордвинов предполагал за счет создания богатой аристократии при помощи раздачи дворянам казенных имений и путем предоставления этой аристократии политических прав. Мордвинов пользовался огромным уважением в среде декабристов. Сперанского в случае удачного переворота заговорщики прочили в первые президенты республики, а Мордвинов должен был войти в состав высшего органа управления государством. Он единственный из членов Верховного уголовного суда в 1826 году отказался подписать смертный приговор декабристам, хотя и осудил их методы. Личное участие он принял в судьбе Кондратия Рылеева, которого устроил на службу в Российско-американскую компанию. Именем Мордвинова назвал залив в Охотском море Иван Крузенштерн, в организации путешествия которого адмирал активно участвовал. Сын Мордвинова Александр (1798–1858) стал известным художником. Имя и дела его незаслуженно забыты потомками.

Юрий Викторович Зеленин

Военная документалистика и аналитика