От Северского Донца до Одера

30 августа и 1–2 сентября караульная служба проходила как обычно, и, как обычно, ближе к 10:00 утра связываемся через патрули с Червяковом и Папоротным, еще одним хутором с фруктами, среди которых есть сорт двойных слив – вроде сиамских близнецов, – которые изумляют меня. Но, поскольку они вкусные, я перестаю задавать вопросы и удовлетворяюсь тем, что просто их ем. Вообще-то фруктов мы едим больше всего остального и, учитывая расстройство желудка, которым мы страдаем уже несколько месяцев, дизентерия не прекращается. За несколько дней мы потеряли в весе столько, что на нас остались только кости да кожа. От 15 до 20 раз в день мы бегаем в виноградник, в идеальное отхожее место. Более того, сидя на корточках можно, не сходя с места, собирать виноград. Сразу после поедания он возвращается к подножию лозы, породившей его. Действительно, виноград проходит через желудок, не задерживаясь в нем, ничто не препятствует его выходу наружу. Когда ты действительно подхватил дизентерию, а медикаменты не дают никакого эффекта, то тебя уже не волнует, что ты ешь. Кроме того, когда рационы запаздывают или не приходят вовсе, солдат ест все, что сможет раздобыть! Я почти уверен, что, если есть цемент или гранит, наш организм переварит их в воду. Дизентерия, постоянная усталость от караульных обязанностей и патрулей, расстройство желудка… но есть еще вши и «русские» язвы. Помимо всего прочего, необходимо раз в день найти время и сходить в лазарет, чтобы промыть язвы. Мы выстраиваемся в очередь, и, когда подходит наш черед, медики, не тратя времени на то, чтобы снять повязки, просто льют на них риванол прямо из бутыли. Мы быстро приходим к выводу, что от этого риванола никакой пользы. Зато, когда подвозят рационы, вместе с провиантом мы часто получаем две-три небольшие бутылки водки, которые употребляем по собственному усмотрению. Вместе с несколькими товарищами мы решаем использовать этот алкоголь для лечения язв. Итак, для информации докторов я должен заявить, что это мощное средство. После выливания по пол-литра водки в день на язвы, а не в пищевой тракт я могу решительно утверждать, что от всех тех ран, которые подвергались такой обработке в течение 8–10 дней, не осталось ничего, кроме пятен на коже. Все равно не люблю я водку… по крайней мере, тогда не любил! Что касается выпивки, то с одним из моих товарищей произошел весьма забавный случай. Я шел позади него в одном из бесчисленных рутинных патрулей, когда заметил у него новую разновидность фляги. Моя фляжка с одной стороны выпуклая, а с другой вогнутая, как и все, что я видел до этого момента. Однако фляга моего товарища имеет форму надутого шара, совершенно круглой сферы. Я настолько заинтригован, что не могу не обратить его внимание на фляжку. Должно быть, она вмещает в себя вдвое больше, чем моя! Пораженный, он ощупывает фляжку и быстро снимает ее с ремня. Хочет открыть, но не может. Пробует еще раз – бесполезно! Говорит, что перед тем, как покинуть деревню, заправил ее из хозяйской бочки и что она полна вина. Я уже заметил, что все селяне изготавливают вино. Но это вино еще в процессе брожения, поэтому фляга так и раздулась. Я советую ему избавиться от фляжки, поскольку опасаюсь того, что может случиться. Мне не приходится повторять свой совет дважды, и он бросает ее как можно дальше. Когда фляга ударяется о дерево, в которое метили, она тут же взрывается, разбрасывая во все стороны обломки алюминия. Кажется, мы все инстинктивно бросились на землю, как если бы это была граната. Остатки фляги валяются у подножия дерева, горлышко по-прежнему туго закручено, вокруг полно мелких рваных осколков алюминия. Больше он никогда не нальет вина во флягу – если только сможет найти себе другую.