От слов к телу

Только скончала мольбу — цепенеют тягостно члены,Нежная девичья грудь корой покрывается тонкой,₅₅₀Волосы — в зелень листвы превращаются, руки же в ветви;Резвая раньше нога становится медленным корнем,Скрыто листвою лицо, красота лишь одна остается.Фебу мила и такой, он, к стволу прикасаясь рукою,Чувствует все еще грудь под свежей корою трепещет,₅₅₅Ветви, как тело, обняв, целует он дерево нежно,Но поцелуев его избегает и дерево даже.

Бог — ей: «Если моею супругою стать ты не можешь,Деревом станешь моим», — говорит <…>.(I, 548–558)vix prece finita torpor gravis occupat artus,mollia cinguntur tenui praecordia libro,₅₅₀in frondem crines, in ramos bracchia crescunt,pes modo tarn velox pigris radicibus haeret,ora cacumen habet: remanet nitor unus in ilia.Hanc quoque Phoebus amat positaque in stipite dextrasentit adhuc trepidare novo sub cortice pectus

₅₅₅conplexusque suis ramos ut membra lacertisoscula dat ligno; refligit tamen oscula lignum,cui deus ‘at, quoniam coniunx mea non potes esse,arbor eris certe’ dixit ‘mea!

(Ограничимся одной этой выпиской из оригинала — остальные приводим только в переводе С. В. Шервинского.)

Большинство названных эпизодов имеют две общих черты:

1) Превращение описывается как процесс, расчлененный на постепенные, поочередные или параллельные — и, во всяком случае, отдельно названные — превращения частей тела в части дерева или цветка. Прежде всего (как отмечает Д’Овидио) нош превращаются в корни, после чего человек теряет способность к перемещению (ср., в частности, пример с гелиотропом — сноска 7), волосы — в крону, руки — в ветви и т. д.

Первый этап особенно нагляден в превращении в деревья вакханок, растерзавших Орфея:

Но не позволил Лиэй, чтоб осталось без кары злодейство.Он, о кончине скорбя песнопевца его тайнодействий,В роще немедленно всех эдонийских женщин, свершивших₇₀То святотатство, к земле прикрепил извилистым корнем.Пальцы у них на ногах по мере неистовства каждой —Вытянул и острием вонзил их в твердую почву.Каждая — словно в силке, поставленном ловчим лукавым, —Стоит ногой шевельнуть, тотчас ощутит, что попалась,₇₅Бьется, но, вся трепеща, лишь сужает движения путы.Если ж какая-нибудь, к земле прикрепленная твердой,

Тщится побегом спастись, обезумев, то вьющийся кореньДержит упорно ее и связует порывы несчастной.Ищет она, где же пальцы ее, где ж стопы и ноги?₈₀Видит, что к икрам ее подступает уже древесина;Вот, попытавшись бедро в огорченье ударить рукою,Дубу наносит удар, — становятся дубом и груди,Дубом и плечи. Ее пред собой устремленные рукиТы бы за ветви признал, — и, за ветви признав, не ошибся б.(XI, 67–84)

Ср. также превращение Гелиад, оплакивающих Фаэтона: