Откровение в Галисии

— Я быстро, — пробормотал он и бросил на барную стойку банкноту в пятьдесят евро, дав бармену понять, чтобы тот позаботился о Мануэле.

Растерянный писатель чувствовал себя не в своей тарелке. Он взял бокал с пивом, который Карлос обходительно ему предложил, и, избегая взгляда бармена, сделал маленький глоток. Вкус янтарного напитка смешался с дешевым ароматом освежителя воздуха. Ортигоса посмотрел, как быстро оседает пена, поставил бокал на полированную деревянную стойку и вышел на улицу.

Дождь ритмично барабанил и, похоже, намеревался идти всю ночь. Мануэль бросил неприязненный взгляд на старенький «БМВ» Ногейры и выругал себя за то, что не догадался приехать на своей машине. Освещенный неоновыми огнями автомобиль выглядел так, словно его сняли с детской карусели. Запотевшие стекла свидетельствовали о том, что в салоне еще тепло. На улице похолодало. Влажность, почти ощутимая, окутала писателя, как плащ, даже под навесом. Ортигоса вышел под дождь и направился к окутанной туманом дороге. Она находилась всего в нескольких метрах от борделя, но из-за густой белой пелены его кричащей неоновой вывески уже не было видно. В этом достаточно удаленном от города месте царило оживленное движение. Автомобили проносились мимо, не снижая скорости из-за дождя. Мануэль почувствовал раздражение. Ему казалось, будто водители намеренно стараются ослепить его фарами, свет которых преломлялся в льющихся с неба потоках воды.

Пойти по шоссе? Глупо. Писатель вернулся на парковку, осознавая всю абсурдность ситуации. Он не хотел оставаться в этом месте, но и уехать отсюда не мог. Огляделся. У борделя стояли с десяток автомобилей, но вокруг ни души, некого попросить подвезти. Ковбой встал со своего пластикового стула у двери и внимательно наблюдал за Мануэлем с крыльца. Писатель сдался и побрел обратно, впервые в жизни жалея, что не курит: так он мог бы оправдать свое пребывание снаружи. Он начал похлопывать себя по карманам, притворяясь, что что-то ищет.

— Кажется, я выронил телефон…

Охранник вернулся к стулу у двери, всем своим видом показывая, что это объяснение его вполне удовлетворило. Ортигоса закончил представление и вытащил мобильник, случайно захватив при этом и поблекший цветок, который упал в грязь, словно мертвая бабочка. Мануэль присел на корточки и протянул к нему руку. Он совершенно забыл о ковбое и не думал о том, каким странным тому покажется поведение клиента. Даже в неоновом свете и с забрызганными грязью лепестками, гардения казалась воплощением красоты. Писатель осторожно вытер пальцами испачканный цветок, дивясь его прочности и одновременно хрупкости. Поднес бутон к лицу и, закрыв глаза, вдохнул насыщенный сладкий аромат.

Входная дверь распахнулась, выпустив наружу звуки музыки, спертый воздух и ароматы, царившие внутри. Один из клиентов вышел покурить и втянул охранника в оживленную беседу. Ортигоса сделал вид, что набирает сообщение, двинулся по крытой веранде до угла дома, нашел укромное местечко и устроился там. Некоторое время он рассеянно смотрел на парковку и отражающиеся в лужах неоновые огни вывесок, по-прежнему держа в ладони мобильник, имитируя общение с кем-то и не желая привлекать внимание ковбоя. Другую руку Мануэль засунул в карман и медленно поглаживал нежные лепестки гардении. Его пальцы впитывали стойкий аромат цветка.

В дверях внезапно появился Ногейра и сунул в рот сигарету. Охранник тут же поднес к ней зажигалку. Гвардеец оглянулся и увидел Ортигосу.

— Что вы тут делаете, черт возьми? Я решил, что вы уехали.

Мануэль ничего не ответил, убрал телефон в карман, прошел мимо охранника и под дождем направился к автомобилю лейтенанта. Ногейра секунду помедлил, затем, бормоча проклятия, бросил недокуренную сигарету в лужу и открыл машину. Они забрались внутрь, но гвардеец не спешил заводить двигатель. Несколько секунд он молчал, а потом ударил кулаком по рулю.

— Я же вас предупреждал, что такое может случиться. Порой всплывают весьма неприятные вещи, я вам сразу говорил. — Лейтенант повторял одно и то же, словно пытаясь снять с себя бремя вины.

— Говорили, — подтвердил писатель.

Ногейра шумно выдохнул:

— Я поговорил с девушкой. Она сказала…

— Мне это неинтересно, — оборвал его Мануэль.

Гвардеец удивленно посмотрел на него.

— Послушайте, я признателен вам за помощь. Да, вы меня предупреждали. Но я не хочу ничего знать. Вернее, главное уже и так известно. Обойдемся без подробностей.

Лейтенант завел двигатель:

— Как пожелаете. Скажу только, что Малышка все подтвердила.

— Ясно, — отрезал Ортигоса.

Ногейра покачал головой. Он тронулся, но затем вдруг резко остановился, словно что-то вспомнил. Откинулся назад, засунул руку в карман, достал обручальное кольцо и надел на палец. В его потускневшей поверхности отражались неоновые огни вывески борделя.