ОТМА. Спасение Романовых

– Те самые.

Семенов расхохотался:

– Вот порадовали! А этот … адмирал хренов, флотоводец, ети-во-мать!.. Тем более советовал бы тебе убрать их, пока они поезд у тебя не угнали.

– Уберу, успокойся, – отрезал Унгерн. – Как только договоримся с царем. После драки он не станет кулаками махать.

– Ну, ты не рычи на меня, – нахмурился Семенов. – Я же ради общего дела. Это же удача! Это же мы с тобой сорвали банк! Панмонгольское государство с самим Романовым во главе! Ну, разумеется, он – только ширма. Можно найти подходящую форму. Я – премьер, ты – министр обороны и главнокомандующий …

– Да-да, возможно… – без энтузиазма буркнул Унгерн.

– Слушай, у тебя тут дерьмом воняет.

Наверху Анненков с ведром тихо попятился к волкам …

Николай был одет, как обычно, в мундир с полковничьими погонами, тот самый, в котором явился Унгерну во время налета. Трехнедельная собственная бородка и отросшие волосы вернули ему всем известное лицо. Царевны в поношенных простых платьях выглядели замученными горничными. Семенов, стоявший рядом с Унгерном у накрытого стола, узнал Романовых и изо всех сил старался не пялиться.

– Николай Александрович, позвольте вам представить походного атамана Забайкальского казачьего войска Семенова Григория Михайловича, – сказал Унгерн.

Семенов вытянулся во фрунт. Царь кивнул, глянул без интереса:

– Мои дочери.

Царевны, выстроившиеся по две справа и слева от него, не кивнули, а только посмотрели в направлении Унгерна и Семенова.

– Ваше величество, большая честь для меня приветствовать вас на вверенной мне территории, в краю забайкальского казачества! – отрапортовал Семенов.

Царь еще раз кивнул.

– Прошу к столу! – Унгерн, как умел, играл роль гостеприимного хозяина.

На обеде присутствовали также заместитель командира дивизии полковник Резухин и три офицера. Романовы сели по одну сторону стола, офицеры – по другую. Оправившись от первого шока, Семенов шепнул на ухо Унгерну:

– Где Рейли?

– Думаю, он уже в твоем вагоне.

– Прикажи доставить его сюда.

– Не уверен, что он сможет сидеть.

Семенов все понял и тут же забыл о Рейли. Он, атаман Семенов, а еще год назад никому не известный войсковой старшина, сидел за столом напротив императора Николая Второго, виденного им раньше только на портретах.

Семенов встал и поднял рюмку:

– За здоровье вашего императорского величества и ваших императорских высочеств! Забайкальское казачество всегда было опорой трона, и теперь, в эти смутные времена, мы стоим за монархию. Многие лета вашему величеству!

– Спасибо, атаман, – сказал Николай негромко и сделал глоток шампанского.

Великие княжны тоже пригубили и едва притронулись к еде. Обед прошел в молчании, прерываемом только тостами Семенова, становившимися все длиннее и извилистей.

После обеда царь, Унгерн и Семенов перешли в кабинет. Подали коньяк и сладости. Семенов и Унгерн рассказывали о своей любви и преданности монархии, которой уже не было, и о своей вере в монархию, которая будет.

– Только монархи способны сохранить правду, добро, честь и обычаи, попираемые проходимцами-революционерами, – говорил Унгерн. – Только они могут охранять религию и возвысить веру на земле.

– Мы видим свою задачу в восстановлении монархии здесь, в Забайкалье! Есть силы, способные объединить Бурятию, Баргу и Внешнюю Монголию в единое государство – Великую Монголию, – говорил Семенов. – И разумеется, это будет монархия.

Николай с удовольствием пил коньяк, затягивался папиросой, посматривал заинтересованно то на одного энтузиаста, то на другого. Спросил как бы серьезно:

– Монгольская монархия? И кто же будет хан?

Унгерн и Семенов переглянулись.

– Мы думали предложить вам, вашему величеству то есть … престол – сказал Семенов.

– Хан всея Монголии, Барги и Бурятии? – переспросил Николай вроде бы совсем-совсем серьезно, только у глаз собрались насмешливые морщинки.

– Э-э-э … насчет титула мы еще не думали …

– Великая Монголия – государство, способное стать преградой на пути красных орд в Восточную Азию, – сказал Унгерн. – А титул … Титул найдется, ваше величество. Но Великая Монголия – это только начало. Мы пойдем дальше! На запад! Желтолицые конники сметут красную орду и разрушат прогнившую Европу. Только кровью можно смыть грех европейского либерализма, породившего коммунизм!

– Что же, всю Европу до основания? – Николай с удовольствием сделал глоток коньяку.

– Совершенно! Европейская цивилизация зашла в тупик.

Но Семенову явно претил вселенский масштаб планов барона.

– Ну, все же нашей первейшей задачей является создание монархии здесь, в Забайкалье, а там посмотрим …

Наконец атаман откланялся, пригласив Николая в скором времени быть его гостем в Чите.

Когда Семенов вошел в свой вагон, Рейли лежал на диване лицом вниз. Сквозь рубаху и брюки проступали пятна крови. Его выпороли. Лицо бугрилось багрово-синей маской.

Из записок мичмана Анненкова

15 ноября 1918 года

Караульный обыскал меня и открыл камеру.

– Попросился к Унгерну на службу, – сказал я, дождавшись, пока за мной закроется дверь.