Отпуск и другие...трудности

- Вовсе нет! – оскорбилась Анька в лучших чувствах. – Вовсе ерунда какая! Я не терлась совсем!

- Ага, - хмыкнула вредная Стойнович. – Его аж шатало, как ты об него не терлась.

- Он нам поможет! Он найдет Сергуню и отберет у него мои драгоценности!

- Будем надеяться, - не пожелала предаваться безудержному оптимизму Марта.

- Какой мужчина…

- Аньк, ты еще два часа назад рыдала над любовью к Сергунчику, а теперь что?

- А что? Подумаешь! Мне теперь в монастырь податься, да? – вспыхнула Анька. – Сергуне можно любить, а мне нет? Он нашел себе новую, а я не могу?

- Да, можешь, можешь, вот раскричалась, - Марта даже отошла на пол шажка от пышущей негодованием подруги. – Просто не стоит бросаться на первого встречного.

- А он не первый встречный вовсе, а очень приятный молодой человек, к тому же пахнущий Хьюго Боссом, вот!

Перухина очень остро реагировала на ароматы, исходящие от окружающих ее людей, что ни мало затрудняло ее передвижение по городу в общественном транспорте.

Ведь далеко не все наши сограждане не то что туалетной водой или дезодорантом не пользуются, но и водно-гигиенические процедуры принимают не регулярно.

На это случай у Аньки в сумочке всегда лежал надушенный платочек, который она вынимала всякий раз, когда не могла поменять диспозицию и отодвинуться от слишком благоухающего потом гражданина или гражданки из-за транспортной давки. Сергунчик, к слову сказать, при любой ситуации источал терпкий горьковатый еще уловимый запах сандала, сводивший девушку сума.

Молодого человека, пахнущего Хьюго Боссом, они прождали минут пятнадцать. И вернулся он не один, а в компании с полненьким низеньким мужчиной, начальственного вида.

- Начальник смены, полковник Дамболов, - широко улыбнулся полненький. – Как я понимаю, вы хотели сообщить о незаконном, незадекларированном вывозе предметов, представляющих историческую и художественную ценность?

- Хотели, - согласились девушки, немного сбитые с толку казенными формулировками.

Дамболов глубокомысленно покивал, продолжая озарять их широкой улыбкой.

- Тогда пройдемте в служебное помещение и поговорим более детально? – предложил он.

- А если он уже прошел таможню? – спросила Анька.

- Он - это очевидно, тот, кто похитил указанные ценности, принадлежащие вам по праву собственности?

- Э-э-э…да…

Манера Дамболова выражать простые мысли начинала действовать на нервы.

- Все дело в том, что мы проверили несколько ближайших рейсов, но Иванченко Сергей Сергеевич регистрацию не проходил, - поспешил уверить их молодой человек, так понравившийся Аньке своим благоуханием.

- Таким образом, - заключил полковник Дамболов. – Мы располагаем некоторым количеством времени для того, что бы по всей форме составить ориентировку как на предполагаемого нарушителя законодательства, так и на ценности, похищенные у вас… - он вопрошающе посмотрел на девушек.

- Анна…Анна Олеговна, - с кислой миной призналась Анька.

- Анна Олеговна? - не сдавался настырный начальник смены.

- Перухина, - выдавила Анька, ожидая теперь от жизни самого худшего.

Дамболов перевел прицел своих серых глаз на Марту.

- Марта Яновна Стойнович, - назвалась та.

- Итак, - сказал Дамболов, когда все расселись в небольшом кабинете, с видом на лётное поле. – Давайте с начала, с истоков, так сказать. Кто, что, у кого? С фактами, фамилиями и подробностями.

- Ну, если с истоков…

*****

Анька украдкой огляделась и вытерла пот. По ее представлениям, леди не должна потеть в принципе, не зависимо от того сколько километров она пробежала по беговой дорожке или сколько подходов сделала к тренажеру.

Наивная её мечта о возвращении к собственным корням, в образе аристократов Войцеговых, не давала покоя с самого детства.

Хотя ее собственная бабушка - незабвенная Татьяна Андреевна – не проявляла на Анькиной памяти ни капли аристократических манер или стремления к утонченному образу жизни. И ни тем более Анькин отец – представлявший идеальный образчик «маленького человека в большом городе». Тихий, даже излишне спокойный, молчаливый и сутулый, он находился в полном подчинении у Анькиной матери.

Полина Перухина – женщина крупная, яркая, громогласная – безраздельно правила бал в коммунальной квартире, где они существовали еще с четырьмя семьями.

До женитьбы Олега на Полине, соседи довольно существенно притесняли и его и Татьяну Андреевну. И стол на кухне у них стоял самый маленький и в самом темном углу, и в графике мытья мест общего пользования их фамилия почему-то проставлялась чаще других.

Татьяна Андреевна, на всю жизнь напуганная той неделей, что ей пришлось провести в подвале, в ожидании расстрела, не возражала и не спорила. А сын, видимо впитал этот страх перед наглостью и хамством с молоком матери.

Начальство тоже как могло эксплуатировало столько безотказного работника, гоняя его во всевозможные командировки, в которые другие сотрудники ехать не желали из-за удаленности от цивилизации или из-за маленьких командировочных.