Отпуск и другие...трудности

Однажды Олег вернулся из командировки не один, а с Полиной. Татьяна Андреевна не только не возразила против свадьбы сына с провинциальной девушкой из маленького поселка, но и была рада молодой помощнице и компаньонке. Полина ей понравилась веселым характером, да и сына она явно любила, а не использовала как средство для переезда в столицу.

С месяц Полина присматривалась к нравам, царящим в мужниной коммуналке, а потом «засучив рукава» бросилась ставить на места зарвавшихся соседей.

Кого-то переорала, кого-то переспорила, кого-то просто пристыдила, кому-то пригрозила месткомом, парткомом и домовым комитетом. Соседи поворчали, но нагличать перестали. Столик Полина лично вытащила из угла, над ним прибила буфетный шкафчик, комнату украсила на свой вкус салфеточками, ковриками и слониками из фарфора.

Постепенно именно она начала решать межкухонные споры, вызвать сантехника или электрика, скандалить с дворником, пренебрегающим прямыми обязанностями в виду своего непрекращающегося запоя.

Когда, через десять лет её работы на заводе, женщине выделили отдельную квартиру, то все четыре соседские семьи провожали её с мужем и маленькой Анькой со слезами на глазах. В огромной кухне были сдвинуты столы, на белых скатертях стояли доступные простым согражданам деликатесы: колбаса полукопченая, шпроты и селедка-иваси.

За Полину поднимались тосты, ей желали счастья и просили не забывать. Об, отказавшейся от переезда, Татьяне Андреевне хором обещали заботиться и особо уборками не перегружать.

Олег, как всегда, остался в тени жены, но это его не задевало, он лишь улыбался виноватой улыбкой. Ему было неудобно, что кроме них ни кому из соседей отдельные квартиры не светили в ближайшем будущем.

Вот в тот, последний, прощальный вечер, Татьяна Андреевна впервые и показала внучке подарки польского графа и поведала свою историю о красивом романе, кончившимся столь печально.

Анька буквально заболела историей дворян Войцеговых. Она ходила по библиотекам, сидела в читальных залах, пыталась прорваться в архив, куда ее по малолетству не допустили.

Изыскания эти не принесли даже крупицы пользы, но навсегда воздвигли в Анькином мозгу алтарь поклонения перед аристократией. Пока она искала хоть какое-то упоминание о собственных предках, то буквально нафаршировалась всяческой информацией о быте и нравах дворянства 19 века.

Потом плавно перешла к изучению биографий аристократии европейской. На какое-то время все это сделало Аньку снобом. Она задрала нос и при каждом удобном и неудобном случае стала ляпать про собственную «голубую кровь». Но когда её вызвали в комитет комсомола школы и в течение трех часов умело и со вкусом «пускали» эту самую «голубую» кровь, Анька присмирела.

С взрослением ушли детские амбиции и претензии на избранность. Прибавилось ума. Но гордость от принадлежности к аристократическому роду осталась. Просто не выплескивалась больше на окружающих пузырьками самодовольства.

Анькины родители со временем только упрочивали свое социальное и материальное положение. Перестройка, которая так пагубно сказалась на здоровье и жизни Татьяны Андреевны, на Олега и Полину почти не повлияла.

Полина доросла до должности начальника цеха, а тихий Олег из разваливающегося НИИ перешел в коммерческую фирму, где успешно продолжил заниматься привычным делом, но совсем за другие деньги.

Аньке родители позволили поступить на факультет журналистики, а потом «искать себя», то есть болтаться по редакциям, пописывая малюсенькие заметочки о выставках и вернисажах.

Соскочив с тренажера, Анька украдкой поискала в зале «мужчину ее мечты», по имени Сергей. Она увидела его на второй день, после переезда на новую квартиру, вмененную на бабушкину комнату.

Стройный, загорелый, белозубый Аполлон, как раз скрывался в дверях какого-то клуба. Анька рысью кинулась к вывеске над крыльцом. «Фитнесс Планета» значилось на ней.

Годовой абонемент был куплен сразу же. Потом последовал изнурительный шопинг за самым модным и стильным фитнесс-прикидом, призванным по Анькиному разумению, сразить Аполлона на повал.

Но Аполлон сражаться на повал не хотел. Он мило улыбался, иногда подходил, делал ценные замечания по правильному дыханию-выдыханию в процессе тренировки той или иной группы Анькиных мышц…И только.

Но даже клещ мог бы поучиться у Перухиной терпению. Она взяла Сергея измором и постоянной демонстрацией готовности к сближению.

Тому неожиданно понравилось. Анька была видной, не обременительной денежно и в быту, легкой по характеру и влюбленной до кошачьего состояния.

Всю эту информацию Анька, как опытный контрразведчик в ставке Гитлера, облекла в красивые формулировки и занивелировала до зеркального состояния, обойдя острые углы собственной глупости. Так на нее повлияло присутствие таможенника, благоухающего Хьюго Боссом.

- И вот, позавчера вечером мы поужинали, посмотрели новый фильм. Утром он спал, а мне нужно было на работу. Когда я вернулась, то обнаружила наличие записки и отсутствие драгоценностей, - закончила девушка.