Читаем Отрывки из писем Ингару полностью

Началось всё с того, что в «Резвом Пони» встретились Гэндальф и Торин. Гэндальфа тревожили дела на севере, «…Саурон копил силы и собирался первый удар нанести по Дольну…» (Приложение 1 к «ВК», гл. «Народ Дарина») Гэндальф надеялся, что именно гномы перекроют перевалы через Мглистые горы, но мешал Смог.

Итак Гэндальф и Торин вступают в союз и организуют экспедицию к Одинокой горе. Цель общая — уничтожение дракона. А теперь, друзья мои, объясните мне, на кой леший там сдался хоббит? Зачем старый добрый Гэндальф втыкает в отряд из тринадцати головорезов откровенного неумеху? Он что, настоящего взломщика не мог найти?! Для меня ответ очевиден. Плевать было Гэндальфу и на перевалы, и на дракона! Он просто… искал Кольцо Саурона! Глобальная неопределённость, связанная с этим предметом, видимо, очень сильно беспокоила его. Невозможно работать! Любой гениальнейший стратегический замысел мог в любую минуту полететь псу под хвост только из-за того, что с гранатой играется не та обезьяна… И шахматист Гэндальф на время становится картёжником. Он делает ставку не на логику, а на удачу. И исполнителя выбирает идеально. Профессионал не пойдёт туда, куда не надо, его не придётся полдороги нести на спине, он будет действовать грамотно, и выживет… но Кольца не найдёт! Именно хоббит, всю жизнь просидевший в норе, лучшим образом восприимчив к магической, гипнотической и ещё, не знаю какой, обработке на поиск. Шанс не велик. Этот дурачок будет совать нос в каждую дыру, создаст тысячу проблем и наверняка отряд погубит, но ВДРУГ?!!

Конечно, вероятность выигрыша в такую лотерею ничтожно мала, но уж больно игрок настойчив! Я разделяю восхищение Бильбо: «— Неужели вы тот самый Гэндальф, по чьей милости столько тихих юношей и девушек пропали невесть куда, отправившись на поиски приключений?»

(«Хоб.», гл. 1) Поисковые партии, господа, отправлялись Гэндальфом РЕГУЛЯРНО! Сколько их, этих маленьких невольных лозоходцев, сложило головы на дорогах Средиземья во имя неведомой им цели? Один Гэндальф знает…

И вот Кольцо найдено в 2941 г. Третьей эпохи (да посрамлены будут противники рулетки и лохотрона!). До 3001 г. оно хранится в Хоббитоне у Бильбо. 60 лет понадобилось смекалистому Гэндальфу, чтобы обо всём догадаться, и смекалка его не подводит. На мой взгляд — полнейшая чушь! Серый Маг опознал кольцо сразу, и он об этом неоднократно проговаривается в разговоре с Фродо. «Я всё думал — откуда у Горлума взялось одно из Великих Колец? А что Кольцо его из Великих — в том сомневаться не приходилось…» — самая, пожалуй, откровенная «проговорка» (ВК, кн. 1, гл. 2). Позвольте, господа, Великих Колец ровно 20 штук, и ровно одно из них не имеет камня… И главное, я не могу поверить, что Гэндальф не почувствовал ту мощнейшую ауру притягательности, окружавшую Кольцо. Почувствовал ещё как! И шарахнулся от него как монашенка от «Плэйбоя».

Ты зануда, — скажете вы, ну догадался, ну и что? Какая разница?! А разница очень большая. Живёт в норке какой-то хоббит и 60 лет хранит у себя нечто, сравнимое с термоядерным зарядом, способное перевернуть Средиземье вверх тормашками!..

Возникает вопрос, зачем же тогда Гэндальф искал описание Кольца в архивах Гондора, если ему и так всё было ясно? Я думаю, «всего-лишь» для того, чтобы убедить Совет и, в первую очередь, Фродо в подлинности артефакта. Гэндальфу нужен был Хранитель полностью осознающий величие возложенной задачи! Чтобы рядом с нею жизнь какого-то полурослика выглядела жалкой и ничтожной. Ибо такая задача может быть выполнена только путём абсолютного и ДОБРОВОЛЬНОГО самопожертвования. И действительно, фокус с огненными буквами произвёл на хоббита нужный эффект.

И опять вопрос… Почему этот козырный туз лежал в рукаве целых ШЕСТЬДЕСЯТ лет?! Здесь стоит поподробнее остановиться на политической картине Средиземья того периода, как я её представляю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство