Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность: 1979-2002 годы

Получивший широкую известность проект строительства на окраине Москвы Северной ТЭЦ показателен как еще одно подтверждение действенности принципов ОВОС. Его реализация началась в 1985 г. без согласований и экспертизы. Назначение станции дважды менялось. Строительство шло на фоне противодействия общественности, по настоянию которой в 1990–1995 гг. было проведено несколько экологических экспертиз. Результатом организованных протестов, в том числе судебного разбирательства, стала существенная корректировка природоохранной части проекта. В настоящее время ТЭЦ работает и считается экологически чистой.

При обосновании проектов планировки новых районов (типа Жулебино) в 1986–1995 гг. применялась методика составления традиционных природоохранных разделов, которая могла дополняться элементами альтернативного анализа для поиска наилучших схем функционального зонирования территории. Жилая застройка, как правило, не порождала серьезных конфликтов. Тем не менее, как показывает опыт Люблино с его навсегда утраченным уникальным орнитокомплексом, в то время еще не была осознана важность сохранения ценных природных угодий или обеспечения в случае необходимости более или менее адекватной компенсации причиненного экологического ущерба.

Таким образом, в период, начавшийся в 1986 г., с фактического введения процедуры ОВОС и обретения общественностью прав на участие в процессе принятия экологически значимых решений, и закончившийся в 1995 г., с принятием Федерального закона «Об экологической экспертизе», мы сталкиваемся с положением перехода от старых форм обоснования проектов к новым.

Современный период

Опыт северной столицы убеждает нас в том, что для совершенствования экологического обоснования проектов нужно рассматривать ОВОС скорее не как продукт, а как процесс, в котором обязательно участие общественности.

В итоге долгого и небеспристрастного обсуждения проекта кольцевой автомобильной дороги вокруг Санкт-Петербурга (2000 г.) выяснилось, какую пользу могли бы принести публикация технического задания на ОВОС, изложение этого документа и предоставление желающим возможности ознакомления с обосновывающими материалами. Это позволило бы избежать многих ошибок, резко повысить качество работы и предотвратить возникновение конфликтов. К сожалению, почти никакой информации заинтересованные горожане в данном случае не получили.

Судьба проекта «Всеволожский алюминиевый завод» по организации производства по выплавке первичного алюминия из глинозема мощностью 147 тыс. т/год (2001 г.) служит еще одной иллюстрацией неправильной линии поведения инвесторов. Замысел, не оглашавшийся заказчиком, вызвал обеспокоенность общественности, органов законодательной власти и органов местного самоуправления. Инициативные группы собрали необходимое количество подписей для проведения референдума и создали объединение «Экологическая безопасность», которое осуществило общественную экологическую экспертизу ОВОС (документа, закрытого для граждан). Заключение этой экспертизы было отрицательным со ссылкой на отсутствие сведений по альтернативам и социально-экономическим последствиям намечаемой деятельности.

Федеральным законом «Об экологической экспертизе» предусмотрено, что обязательной государственной экологической экспертизе подлежат, в частности, «проекты нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации, реализация которых может привести к негативному воздействию на окружающую природную среду» (ст. 12). Однако на деле данное правило не нашло применения. Апелляция к нему указывает на конфликт.

Показательна ситуация, возникшая вокруг Постановления Правительства Ленинградской области от 19.12.1995 г. № 526 «О приведении границ заказника местного значения «Линдуловская роща» в соответствие со статусом 1952 года». Линдуловская лиственничная роща, посаженная в 1738 г., имеет статус государственного ботанического заказника с 1976 г. В 1993 г. на ее территории возник коттеджный поселок. Указанное постановление, подготовленное в закрытом порядке, по сути признавало застройку законной и сокращало площадь заказника с 939 га до 355 га. Общественность выступила с заявлениями о его неправомочности. Ленинградский областной суд в июле 1997 г. требования истцов удовлетворил. В январе 1998 г. Верховный суд Российской Федерации, рассмотрев кассационную жалобу правительства Ленинградской области, это решение подтвердил. По его определению, имеющему общее принципиальное значение, возможное наступление или отсутствие вредных экологических последствий в связи с изменением правового статуса, режима и размера рассматриваемой особо охраняемой территории может быть установлено только государственной экологической экспертизой, которая вопреки требованиям закона не состоялась и принятию оспариваемого нормативного акта не предшествовала. Однако строительство на территории Линдуловской рощи продолжилось.