Отшельник

Он проехал мимо ворот, которые ведут ко входу во «Дворец» и на парковку; объехал здание кругом. Дорожка закончилась каменистой площадкой. Он развернулся и покатил по той же дороге, которой приехал; снова объехал «Дворец» кругом, теперь с юга. Эрхард увидел несколько парковок, на которых стояли машины, но все они принадлежали соседним предприятиям, вроде «Ретейл инвест», «Джойнт маркет», «Норт-Ист инвест». Это иностранные названия; фирмы по аренде машин разместились в серых бетонных коробках за серыми оградами, которые разделяют серый ландшафт. Наконец, в конце очередной короткой дорожки, он увидел высокое строение, напоминающее ангар. Оно было обнесено высокой оградой; на широких воротах – полицейская эмблема. Эрхард развернулся, припарковался и подошел к ограде. Слева от ворот, по другую сторону ограды, стоял пустой складной стул. На шесте над стулом прикреплена камера видеонаблюдения. Он посмотрел в черный объектив и увидел, что в нем отражается площадка. Через миг открылась невидимая издали дверь ангара, и к нему направилась сотрудница полиции.

– Что вам здесь надо? – крикнула она.

– Я ищу одну машину, «фольксваген».

– Что вам здесь надо? Здесь владения полиции.

– Я ищу угнанную машину.

– Пожалуйста, направьте запрос в полицейское управление. – Она показала в сторону «Дворца». – Не забудьте заполнить анкету, которая называется «РО-19».

Судя по выражению ее лица, она твердила одно и то же много раз. Лицо у нее неправильное, слегка скошенное влево, как будто у нее долго болели зубы или был приступ мигрени. Было что-то вымученное в том, как она позволяла волосам падать на глаза. Может быть, она прикрывает ими уродливые родимые пятна или какой-нибудь шрам. Вид у нее заезженный, как будто ей лет с семнадцати приходится кормить целый выводок сорванцов и она до сих пор гладит рубашки трех бывших мужей.

– Может быть, вы можете мне помочь? – Эрхард подошел прямо к ограде. – Моя компания разыскивает машину, которая не была зарегистрирована, а просто пропала. Для меня это много значит.

Она внимательно рассмотрела его визитку, которую он поднес к ограде.

– Сожалею, но вам все равно придется заполнить анкету «РО-19».

Эрхард решил рискнуть:

– Я знаю, что она здесь, у вас. Я просто хочу посмотреть на нее, только и всего. Синий «фольксваген-пассат».

– Я бы и рада вам помочь, да не могу.

– Мне нужно всего две минуты!

– К сожалению, я не могу вам помочь, – нерешительно повторила охранница.

Эрхард понимал: если бы она собиралась стоять на своем, давно бы вернулась в свой ангар. Он решил воспользоваться ее слабостями.

– Сеньорита… Васкес! – Он прочел фамилию на ее значке. – На заднем сиденье той машины нашли мертвого маленького мальчика. Я пытаюсь найти его мать, и мне нужно взглянуть на машину.

Охранница сняла темные очки и потерла глаза; потом пристально посмотрела на Эрхарда. Должно быть, вид у него был вполне безобидный, потому что она быстро надела очки и прошептала:

– Сейчас проверю по компьютеру, есть ли у нас «пассат». – Чтобы впустить его, ей пришлось нажать большую кнопку на электрощите в нескольких метрах от ограды. Она не спускала с Эрхарда глаз.

– С какой стати машину разыскивает таксомоторная компания? Разве это не дело полиции?

У Эрхарда не было убедительного ответа на ее вопрос. Пришлось импровизировать.

– К сожалению, сеньорита, ваши коллеги слишком заняты другими делами. Лишь немногие из нас беспокоятся о мертвых детях.

Он не ответил на ее вопрос впрямую, что довольно рискованно. Если у нее нет своих детей, она сразу догадается, что он ею манипулирует. Но если дети у нее есть, она его впустит.

Ненадолго ее глаза затуманились.

– Что произошло с мальчиком?

– Помните дело Котильо?

– Ах да, я о нем слышала.

Он попытался развить успех:

– Вы верите в то, что мать бросила его в коробке?

Охранница долго смотрела на Эрхарда. Потом нажала на кнопку.

– Дайте слово, что не притронетесь к машине. Это единственное, о чем я прошу.

– Мне нужно только посмотреть на нее. Я буду стоять в нескольких метрах и только посмотрю.

– Все, что у нас хранится, – вещественные доказательства.

Створки ворот со скрипом расползлись в стороны.

– Вот, возьмите мою визитку. И конечно, я есть у вас в записи. – Эрхард показал на камеру. – Я ни к чему не притронусь и ничего не испорчу.

Как только он вошел, охранница снова нажала на кнопку, и ворота закрылись.

В ангаре было темно; горели лишь несколько тусклых лампочек под потолком. Эрхард и сотрудница полиции шли вдоль рядов машин, мотоциклов, коробок с мусором и непонятных предметов, завернутых в пластик. Все боксы пронумерованы. Машин было не так много; они стояли лишь на одном из каждых восьми или десяти участков. Машины… или то, что от них осталось. Эрхард брел вдоль сплющенных, покореженных легковушек, сгоревших фургонов, автобуса без крыши.