Отшельник

В опасениях по поводу нападения разбойников Филин оказался прав – на следующий день в устье Цны оно и произошло. Или в устье Мокши, как утверждают карты двадцать первого века, отдающие приоритет этой невзрачной мелководной речке. Но это не важно, а важно то, что с десятка долблёнок начали обстрел из луков без каких-либо предупреждений и ультиматумов. Нападавших даже не смутило отсутствие паруса и вёсел на невиданном в этих местах кораблике, привлекавшим алчные взгляды блеском драгоценных стёкол в полуоткрытой рубке и полностью закрытом кокпите.

Растерявшийся от неожиданности Кукушкин получил стрелу с костяным наконечником в бронежилет с левой стороны, охнул испуганно, и попытался дрожащими руками снять автомат с предохранителя. Как и полагается гуманитарию, он тянул флажок на себя, вместо щелчка вниз.

– Кто вас таких рожает? – Николай оттолкнул мешающего Вадима в сторону и лязгнул о борт ручным пулемётом. – Доктор, исчезни с глаз моих.

Татакнула короткая очередь, и от ближайшей долблёнки полетели щепки. Опомнившийся Кукушкин вытащил из кармана подаренную дядей гранату, и по вдолблённой буквально пару часов назад инструкции выдернул кольцо. Теперь бросить во врага, и… И сведённые судорогой пальцы отказывались разжиматься и отправлять взрывающийся подарок в полёт. Только с третьего замаха, да и то метров на десять. Но новичкам везёт – граната упала на дно чудом прорвавшейся через огонь неопытных ополченцев лодки, где благополучно рванула.

– Твою же мать, доктор! – не оборачиваясь крикнул Николай. – Просил же уйти!

– Да молодец он! – поддержал племянника Самарин. – Коля, вон того хрена прибей!

– Ага, сделаю!

Ещё раз ударил пулемёт, срезая последнего разбойника, и наступила звенящая тишина.

– И недобитков нету, – прокомментировал Филин, уважительно поглаживая приклад автомата. – Дозволь, княже, хабаром разжиться. Оно по старине так полагается.

Вообще-то Андрей Михайлович был уверен, что слово «хабар» появилось в русском языке стараниями писателей-фантастов гораздо позже пятнадцатого века, но возражать против трофеев не стал. Переглянулся с Николаем, и тот кивнул:

– Может, и языка возьмём.

Напрасно надеялся, живых не нашли, зато потратили целый час на вылавливание убежавших по течению долблёнок, и сожгли несколько литров бензина. А результат не порадовал даже с точки зрения средневекового жителя. Филин собрал с покойников всё железо, которого нашлось не болше двух килограммов, а остальное брезгливо спихнул в воду.

– За это, княже, и единой чешуйки на торгу не дадут, – объяснил староста. – Да и то ежели удачно на какого дурачка попасть.

– Зато патронов пожгли… – досадливо махнул рукой Самарин. – Ладно, будем считать эту стычку генеральной репетицией.

Ополченцы уважительно покачали головами. Слова князь говорит насквозь непонятные, но из них точно следует, что Шемяке несдобровать. Отрепетируют самозванца генерально по самые… ну, по эти самые и отрепетируют.

– Патронов мы ещё найдём, – пообещал Самарину неунывающий Иван. – Меня другое беспокоит. Представь, что мы сейчас вот как танковая дивизия по целому полю бабочек Бредбери… Нет, понимаю, история нашего мира не изменится, но здешняя-то пойдёт другим путём. Например, потомки этих разбойников вполне могли бы отправиться с Мининым и Пожарским поляков из Москвы выгонять.

Самарин покосился на ополченцев, занятых чисткой оружия, и понизил голос:

– Думай где и о чём говорить.

– Они не слушают, – отмахнулся Иван. – Ну а всё же, Михалыч?

– Во-первых, Ваня, никаких поляков в Москве уже не будет. И Польши той… уж это могу гарантировать. Что же до потомков этих разбойников, то в нашем мире они скорее грабили Москву, чем защищали.

– Это каким образом?

– В шайке воровского атамана Ивашки Заруцкого.

– Ты хочешь сказать…

– Не просто хочу, но и говорю открытым текстом – вот перед тобой будущие казаки и лежат. Кто посмелее, те сейчас в Дикое Поле уходят, а остальные пока тут, поближе к обжитым местам. Чуть власть укрепится, тоже убегут. Кстати, тот слева – вылитый генерал Шкуро после виселицы.

– Гонишь, – обиделся Иван, всю жизнь гордившийся происхождением из донских казаков. – И ты хочешь, чтобы моих предков в этом мире не было?

– Куда же они денутся? – удивился Самарин. – Людоловами не станут, а так как жили, так и будут жить.

– Завязывайте с политикой и гинекологией, – посоветовал Николай.

– С генеалогией, – поправил товарища Андрей Михайлович.

– Тем более завязывайте.