Ответ знает только ветер

— Роберт, давай посмотрим правде в глаза. По проекту нового закона основанием для развода больше не будет считаться виновность одного из супругов, а только и единственно — фактическое прекращение брака. Следовательно, ты берешь на себя риск, с которым будешь вынужден примириться. Вот ты подаешь прошение о разводе. А новый закон то ли появится в ближайшее время, то ли нет. Может статься, что тебя и разведут, причем очень быстро. Но потом тебе все равно придется годами таскаться по судам для уточнения последствий развода. Выдержит ли все это твоя Анжела?

— Она-то выдержит, — ответил я. — А я нет.

— Она тоже не выдержит, — возразил Фонтана. Он вновь раскурил трубку и теперь пускал облачка дыма. Они пахли смолой и медом. — А ты — тем более. Ты уже сейчас комок нервов. Я слишком хорошо тебя знаю. Другие ничего не заметят. А я заметил, еще когда пожал твою руку. Ты так взвинчен, что и года не выдержишь в таком состоянии.

Год? Что будет со мной через год? — подумал я. Сильнее разболеюсь? Совсем выйду из строя? Или все останется так, как сейчас? Вероятно, я умру раньше, чем мы с Анжелой успеем пожениться. А может быть, Анжела и впрямь не выдержит долгого ожидания, как считает Фонтана. Да, я превратился в комок нервов, Фонтана прав, прав во всем.

— Но ведь это же бесчеловечно — связывать цепями брака людей, давно ставших чужими друг другу!

— Этот закон и впрямь бесчеловечен. — Что бы он ни говорил, его лицо оставалось таким же гладким, и голос не менялся. Благодаря этим своим достоинствам он выиграл уже множество процессов, И спокойно сказал: — Поэтому-то я так упорно и возражаю против твоего намерения немедленно подать на развод. Если ты хочешь добиться поставленной цели, ты должен вести себя по отношению к Карин как можно более подло. Потому что она-то ведь не хочет развода.

— Она просто ничего не сказала о том, что хочет.

— Конечно она не хочет! И никогда не захочет! И ни за что не уступит тебя просто так другой женщине, после того, как ты, идиот, еще и рассказал ей, как сильно ты ту любишь. И будет только рада, если ты подохнешь от этой любви. Я сказал «подохнешь». А ты должен постараться, чтобы она подохла от твоей любви — или же сдалась и уступила. — И все это было сказано — как я уже упоминал — с тем же непроницаемым лицом и тем же спокойным, благозвучным голосом. — Сколько лет Карин?

— Тридцать восемь.

— Найми частного детектива. Обойдется недешево, но дело того стоит. Может, он застукает твою женушку на измене. Тогда у нас было бы кое-что в руках.

— Карин не станет мне изменять. В особенности теперь.

— А если все же?

— Нет, она этого не сделает. Не тот характер.

— К характеру это не имеет никакого отношения. Только к ситуации, в которой оказывается женщина. Ты говоришь, она не слишком умна. Так что вперед.

— Я не возлагаю никаких надежд на детектива, — прошептал я. Ах, Анжела, Анжела! Каким простым я себе все это представлял, и каким трудным, чуть ли не невозможным оно теперь оказалось!

По улице за окном с треском проскочил мотоцикл. За ним ринулось целое стадо тяжелых машин.

— Рокер, — заметил Фонтана.

— Что?

— Да нет, ничего. Хорошо, не надо детектива. Я тебе лишь советую, что тебе делать. А будешь ты следовать моим советам или нет — это твое дело. Просто я искренне хочу тебе помочь. Я твой друг.

— Потому я к тебе и пришел.

— Ты еще подумай насчет детектива. И еще: твоя жена — здоровая женщина. И достаточно молода. Ей надо работать. Самой зарабатывать себе на жизнь. Ты закрыл ей доступ к счету?

— Да.

— А вчера — дал ей еще денег?

— Да.

— Сколько?

Я замялся.

— Ну, сколько же?

— Две тысячи восемьсот.

— Болван! — мягко сказал он. — Пошли ей завтра утром еще и букет алых роз! Думаешь, после этого быстро получишь развод?

— Да, тут я дал маху. Знаешь, меня так мучила совесть, и я…

— С этой минуты я тебе запрещаю испытывать даже слабый намек на угрызения совести.

— Тебе легко запретить. А я не могу избавиться от чувства вины. Оно меня преследует.

— Этого нельзя себе позволить! Иначе никогда не избавишься. Вспомни, в каком аду ты прожил последние годы. Как она себя вела. Как стала тебе отвратительна. Вспоминай все плохое, что она тебе сделала. И не давай ей больше ни гроша.

— Вот уж этого я и впрямь не могу! — испуганно промямлил я. — Как же она будет жить? Как платить за квартиру?

— Сколько вы платили в месяц?

— Примерно семьсот марок.

— Хорошо, плати за квартиру. Но ей не давай ни гроша. У нее есть свой счет в банке. Это деньги, которые она сэкономила из сумм, которые ты давал ей на хозяйство. Так что с голоду она не помрет. Пусть идет работать.

— Но она ничего не умеет…