Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Я могу, но я бы предпочел этого не делать”. Горппет содрогнулся при этой мысли. “Очень хорошо, высокочтимый сэр. Я подчеркну этот момент, когда буду писать”.

Ему не нравилось составлять меморандум. Ему нечасто приходилось заниматься подобными вещами, когда он был пехотинцем, а затем младшим офицером. Риски боя были знакомы: боль, увечья, смерть. Риски здесь были более тонкими, но тем не менее реальными: смущение, насмешки, унижение. Он не был писателем и болезненно осознавал свои собственные недостатки. Он боялся, что все остальные, кто видел меморандум, тоже будут болезненно осведомлены о них.

С некоторым — более чем некоторым — трепетом он показал Хоззанету документ, как только закончил его. Другой офицер прочитал статью, не сказав ни слова. Горппет был уверен, что он не произвел ничего, кроме разбитого яйца. Наконец, когда Хоззанет отвернул один глаз от монитора и посмотрел на него, ему удалось спросить: “Ну что, господин начальник?” Его голос звучал несчастно. Справедливо — он чувствовал себя несчастным.

“Я сделаю то, что сказал”, - ответил Хоззанет. “Я одобрю это и отправлю нашим начальникам в надежде, что это принесет какую-то пользу. Я думаю, что это очень эффективно — очень ясно, очень прямолинейно. Вы приводите веские доводы. Вы, безусловно, убедили меня. Некоторым офицерам, стоящим над нами, конечно, трудно видеть дальше кончиков собственных морд. Может быть, они проигнорируют это. Но, может быть, с другой стороны, это поможет им увидеть дальше. Нам остается только надеяться, а?”

“Да, превосходящий сэр". Теперь Горппет казался ошеломленным. Восторг пронзил его, почти как если бы он попробовал имбирь. “Ясно? Прямолинейный? Моя работа? Я благодарю вас, высокочтимый сэр!”

“Не за что”, - сказал Хоззанет. “Мы действительно очень рады вам. Ты сделал свою работу. Я просто одобряю его качество, которое должно быть — и, я думаю, будет — очевидным для всех”.

“Я благодарю вас", ” повторил Горппет, еще более ошеломленный. Это было лучше, чем имбирь, потому что удовольствие затянулось. Оно не исчезло, чтобы его сменил мрак, по крайней мере, такой же сильный.

“Как я уже сказал, вы заслужили похвалу”, - сказал ему Хоззанет. “Я бы не удивился, если бы в один прекрасный день назвал вас ”превосходящий сэр"."

Это, насколько мог видеть Горппет, было нелепой экстравагантностью. Он этого не сказал; противоречить Хоззанету было бы невежливо. Но он тоже не воспринял эту идею всерьез. Его многолетняя служба ниже офицерского звания убедила его в том, что выжить в любом случае важнее, чем продвигаться вперед.

Работа продолжалась, пока он ждал ответа своего начальства на меморандум. Многолетняя служба ниже офицерского звания убедила его в том, что они тоже будут приятно проводить время по этому поводу. Однажды днем он издал удивленное шипение. Хоззанет бросил взгляд в его сторону и спросил: “Что-то интересное?”

“Да, высокочтимый сэр", ” ответил Горппет. “Помнишь того тосевитского самца по имени Друкер, который направлялся в Ной Стрелиц на поиски своей пары и детенышей?”

Хоззанет сделал утвердительный жест. “Я вряд ли забуду его. Эта поездка стоила нам хорошего мужчины и автомобиля. Проклятые немецкие бандиты. Почему? Что с ним теперь?”

“Он был положительно идентифицирован в Ной-Стрелице”, - сказал Горппет. “До сих пор предполагалось, что он тоже погиб во время нападения, даже если его тело не было найдено”.

“Предположения обычно имеют вес в имбире", — сказал Хоззанет, что заставило Горппета рассмеяться. Другой мужчина продолжил: “Как вы думаете, он мог бы рассказать вам правду о том, что произошло, если бы вы отправились в Ной Стрелиц и спросили его?”

“Превосходящий сэр, я не знаю", — ответил Горппет. “Отчасти это, я полагаю, будет зависеть от того, что действительно произошло и насколько тесны его связи с бандитами. Даже если он мне кое-что задолжал, Большие Уроды считают родство более важным, а дружбу — менее важной, чем мы.”

“Я понимаю это”, - сказал Хоззанет. “Я должен был бы, на этом жалком комке грязи. Продолжать. Делай все, что в твоих силах.”

“Это будет сделано”, - сказал Горппет — опять же, какой у него был другой выбор?

Когда он добрался до Ной-Стрелица, то обнаружил, что это еще один небольшой город, которому во время боевых действий был нанесен значительный ущерб. Дойче делали все возможное, чтобы снова навести порядок. Они были энергичны и трудолюбивы, что почти пугало.

“Вот!” — сказал информатор, чья наводка вернулась к нему — желтоволосая женщина-тосевитка по имени Фридли. Она говорила на языке Расы плохо, но понятно. “Видишь ты его, идущего туда?”

“Да”. Горппет нашел один вопрос, который нужно было задать, прежде чем отправиться за Друкером: “Почему вы отдаете его нам?”

“Он, мой друг, угрожал и предал”, - ответила она. “А теперь хватай его!”

Родство, а не дружба, подумал Горппет. Он помчался по улице вслед за Йоханнесом Друкером. Когда он догнал меня, то сказал: “Я приветствую вас”.

Немецкий мужчина остановился и уставился на него сверху вниз. “Горппет?” сказал он, и Горппет сделал утвердительный жест. “Что ты здесь делаешь?”