Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

По крайней мере, историк и переводчик были на одной волне. Что касается тосевитской телефонной технологии, то это было немалым достижением. Томалсс сказал: “Профессор Дютурд, я полагаю, что римляне, которых вы изучаете, являются важным имперским народом среди тосевитов”.

Больше метаний туда-сюда между Большими Уродами. “Да, это правда”, - ответила Моник Дютурд через переводчика. Этот переводчик, как дали понять Томалссу, был печально известным торговцем имбирем. Но он также был родственником историка. Зная по горькому личному опыту, насколько тесными могут быть родственные узы тосевитов, Томалсс убедил посла Веффани разрешить его освобождение. Он надеялся, что поступает правильно. Он не хотел иметь дело с враждебно настроенным историком. Это сделало бы изучение того, что ему нужно было знать, еще более трудным.

“Я также понимаю, что эти римляне правили многими различными видами тосевитов, некоторые из которых принадлежали к культурам, сильно отличающимся от их собственной”, - сказал Томалсс. Если бы он оказался здесь неправ, ему пришлось бы попросить Феллесса найти ему другого историка.

Но Моник Дютурд сказала: “Да, это тоже правда”.

"хорошо." Томалсс знал, что в его голосе звучало облегчение. Он задавался вопросом, заметил ли это тосевитский переводчик. Сама идея разных культур была ему чужда до того, как он попал на Тосев-3. Родина была однородной вскоре после того, как Раса объединила планету. Работевы и Халлесси быстро переняли обычаи своих завоевателей. Он мог бы найти больше различий, пересекая реку в этом мире, чем при пересечении световых лет пространства между мирами в Империи.

“Что вы хотите знать о римлянах и других культурах?” — спросила Моник Дютурд.

“Я хочу узнать, как римлянам удалось включить их в свою империю и в свою культуру”, - ответил Томалсс.

“А, понятно", ” сказал тосевитский историк. “Это имеет отношение к вашей нынешней ситуации, разве это не правда?” Либо она, либо ее переводчик издали пару лающих смешков тосевитов. Через него она продолжила: “Среди нас есть те, кто говорит, что история ни к чему не имеет отношения. Я рад обнаружить, что Раса расходится во мнениях".

Томалсс знал, что множество мужчин и женщин этой Расы не только согласились бы, но и добавили бы выразительное покашливание к своему согласию. Он не упомянул об этом Большим Уродам на другом конце телефонной линии. Вместо этого он сказал: “Да, я, конечно, думаю, что это имеет отношение к делу. Я рад обнаружить, что вы тоже это делаете. Все, что вы можете мне рассказать, будет иметь ценность для Расы”.

“В таком случае, возможно, вы поймете, что я задаюсь вопросом, должна ли я вообще вам что-либо рассказывать”, - сказала Моник Дютурд.

“Если ты этого не сделаешь, это сделает кто-то другой”. Томалсс изо всех сил старался казаться равнодушным. “Или мы в конечном итоге получим информацию из ваших книг. Чем бы мы еще ни занимались, мы здесь не обсуждаем секретные вопросы.”

После паузы женщина-тосевитка сказала: “Да, это так. Очень хорошо, у вас есть на то причины. Я буду обсуждать эти вещи с вами”. “Я благодарю вас”. Томалсс сделал все возможное, чтобы обращаться с ней так, как он обращался бы с ученым своего вида.

Она сказала: “Прежде всего, включение в состав Римской империи предполагает римские военные победы. Я не думаю, что нам нужно говорить об этом”.

Томалсс обнаружил, что делает утвердительный жест, что не принесло никакой пользы при телефонной связи без видения. “Я бы согласился с вами”, - сказал он. “Наша военная технология сильно отличается от римской. И твоя тоже, в наши дни.” И Раса будет спорить о том, почему это так, в течение следующих поколений, подумал он. Никогда еще его расе не преподносили такого грубого сюрприза.

“Тогда ладно", ” сказала Моник Дютурд. “Как только регион был завоеван, римляне предоставили местную автономию городам и районам, которые не восстали против них. Они действительно жестко подавляли восстания там, где они возникали”.

“Это разумная политика", — сказал Томалсс. “В значительной степени мы следуем этому здесь". Проблема с тем, чтобы следовать ему, заключалась в том, что Большие Уроды, которые были поставлены на руководящие должности, часто использовали эту власть для себя и против Расы. Томалсс задавался вопросом, были ли у римлян подобные проблемы.

“За очень редкими исключениями, — продолжала Моник Дютурд, — римляне позволяли мужчинам и женщинам завоеванных субрегионов практиковать любые суеверия, которым они предпочитали следовать".

“Это тоже разумная политика", — сказал Томалсс. “Почему они сделали исключения?”

“Из-за суеверий, которые они считали опасными для своей империи”, - ответил тосевитский историк. “Я могу привести два примера. Одним из них было суеверие друидов, центр которого находился здесь, на территории нынешней Франции. Римляне опасались, что эти друиды, которые были лидерами суеверия, также приведут местных жителей к восстанию против них.”

“А другой?” — спросил Томалсс, когда Моник Дютурд не назвала его сразу.