Ожидай странника в день бури

– Шеф, я последний раз был в библиотеке в третьем классе. Не помню, что я там читал, по-моему, триллер про Муму. Обливался горькими слезами.

– Возьми с собой паспорт, запишешься! – захохотал Дима.

Сиур подошел к Владу, дал ему денег.

– На всякий случай. За девушку отвечаешь головой. Сидите там до конца рабочего дня. Вечером я позвоню. Если что... знаешь, как действовать.

Он смотрел из окна, как Тина с Владом сели в машину, подождали, когда им откроют ворота, и выехали. Можно быть спокойным до вечера, а там видно будет...

* * *

Людмилочка пришла на работу сонная и сердитая. Костик вчера устроил скандал, дети не слушались, пылесос сломался, и вообще... Весь вчерашний вечер она ждала звонка от Тины, но подруга отключила трубу. Додумалась!

Путем ночных бдений Людмилочка пришла к выводу, что чего-то главного, важного и основополагающего, какой-то изюминки она от жизни так и не получила. Интуитивно ощущая, что есть эта сладкая изюминка, этот сюрприз в большом рождественском пироге, она размышляла, почему пирог едят все, а сюрприз попадается кому-то одному. Как судьба выбирает этих людей? По каким признакам? А самое загадочное: что представляет собой этот самый сюрприз? Чего желать? Чего просить?

«Просите, и дано вам будет». Людмилочка не была верующей, но Библию читала и многие истины постигала не разумом, а сердцем. Просите... Знать бы, чего ей просить!

Она не успела перекусить в подсобке, как зазвонил телефон. Это была не Тина. Раздраженная и недовольная свекровь жаловалась, что некому о ней позаботиться, сходить в магазин, а тем паче съездить на рынок, купить настоящего меда, какое это неблагодарное занятие растить детей, которые...

– Хорошо, мама, я попрошу Костика...

– Костика? Вы его совсем заездили! – голос свекрови сорвался на визг. – На кого он стал похож? Вещи висят на нем, как на вешалке! Мой сын, – умница, отличник, – не может заняться повышением своего интек-интел-лектуального уровня!

Возмущение так переполняло ее, что она с трудом выговорила «интеллектуального».

– Он носится по магазинам, стирает, таскается с детьми, а ведь это такая голова, такой ум! Я мечтала о том, что мой сын станет ученым, а ему совершенно некогда заниматься наукой – вместо этого он в фартуке! Да-да, в фартуке, моет посуду, как вокзальная официантка, как...

Ей не хватало слов, чтобы выразить весь ужас положения Костика.

– Вот что вы с ним сделали! И теперь еще он должен голодный, уставший ехать на рынок...

Людмилочка терпеливо выслушивала этот давно привычный монолог «оскорбленной матери». Она могла бы возразить, сказать, что ее дражайший Костик все свое свободное время проводит на диване у телевизора, что он тарелку свою не то что не помоет, а даже не отодвинет...

Много чего она могла бы сказать своей свекрови, но настолько ненужным и неинтересным, пустым показалось ей все, что она могла бы сказать, все, что она слышала и могла услышать в ответ, что единственная фраза, улетевшая по связи в другой конец Москвы, была: «Идите к черту, мама!»

Людмилочка положила трубку с чувством глубокого удовлетворения и тут же забыла о неприятном разговоре. Само по себе это уже было чудом – раньше она долго «перемалывала» бы все сказанное, плакала от обиды и несправедливости, от безысходности в своих родственных, семейных, интимных отношениях...

Под толстым слоем скепсиса, ежедневно увеличиваемого жизнью, тлеет неугасимая искорка, готовая в любой момент вспыхнуть. Это надежда на счастье. И в пустыне идет дождь, и на камнях пробиваются зеленые побеги, и тают человеческие горести...

Может быть, впервые после замужества она всерьез задумалась о жизни. Последние события произвели в ней переворот. Что-то произошло и продолжало развиваться самым невероятным образом.

В то время как Людмилочка в очередной раз сделала ошибку в карточке читателя – в высоких дверях абонементного зала показалась Тина...

Глава 20

Сиур позвонил в обшарпанную дверь. Бывший мастер ЖЭКа, у которого он надеялся расспросить о подвале в доме убитого антиквара, а если повезет, то и взять ключи, слыл горьким пьяницей.

Он собрался было еще раз позвонить, как дверь распахнулась, и в проем вывалился низенький, заросший щетиной мужичок в грязной голубой майке и спортивных штанах.

– Привет, Матвеич! – Сиур фамильярно похлопал по плечу, как и ожидалось, нетрезвого хозяина квартиры.

Тот икнул, подался от неожиданности назад и хотел уже заявить, что знать не знает, кто такой к нему явился, – как увидел в руках незнакомца бутылку. Это видение полностью парализовало его волю.

– Привет, коль не шутишь, – буркнул Матвеич, припав жадным взором к бутылке. – Заходи, чего ж на лестнице гутарить. Не по-людски это...

Разливая водку по граненым стаканам на кухонном столе, который составлял всю мебель Матвеича, не считая раскладушки в комнате да нескольких табуреток, Сиур начал разговор о деле.

– Слышь, Матвеич, мне твоя помощь нужна. Нет ли где рядом в домах хорошего добротного подвала? Только чтоб чистый был, сухой, чтоб никаких бомжей, хулиганья...

– Зачем тебе?