Ожидай странника в день бури

Тийна утомилась – слишком много блеска, суеты, песнопений... Она любила пышные празднества, журчание искусственных прудов, цветение и густой аромат деревьев в храмовых садах. Любила смотреть, как изукрашенная золотом и яркими тканями Барка Осириса скользит по зеркальным водам под восторженные крики толпы. Бронзовые тела гребцов взмахивали веслами под все ускоряющийся ритм барабанов, вместе с которым нарастало волнение и возбуждение людей...

Венки из цветов, корзины, наполненные спелыми фруктами, богатые подношения зажиточных египтян и паломников со всего света устилали пестрым ковром склон возвышенности, на которую должен был взойти Верховный Жрец Тота – красавец Сехер.

Когда напряжение достигло апогея, – раздался восторженный многоголосный вопль, разрядив атмосферу, подобно сверкнувшей молнии и оглушительному раскату грома. Несмолкаемые крики толпы поглотили все остальные звуки. На верхней площадке храма появилась могучая фигура Жреца в ритуальном одеянии, сверкающем в солнечных лучах... Величественная осанка, пристальный завораживающий взор сделали его средоточием всех чаяний и устремлений собравшихся, сведя в одну сверкающую точку весь возбужденный празднеством экстаз. Все потоки сошлисьна этой прямой фигуре, источающей Силу и наполняющейся притекающей отовсюду Силой...

Тийна укрылась за высокими головными уборами участников церемонии, между украшенными цветочными гирляндами столбами. Взгляд Жреца нашел ее глаза, заставил обратиться в его сторону. Мгновенный и жаркий удар наполнил ее тело оцепенением и слабостью, едва не остановив сердце... Она нашла дрожащей рукой каменную скамью и села, охваченная смятением.

Сладкие запахи, ритмичные звуки барабанов и свист флейт странно воздействовали на нее, порождая любовное желание...

– Смерть стоит сегодня передо мною, как запах лотосов...– прошептала она.

Всем телом, каждой его изнемогающей клеточкой, она ощущала взгляд обожаемого толпой идола, обращенный к ней одной, таящий обещание...