Память огня

— Свет, — Перрин подпрыгнул, вздымая молот. Он обернулся. — Почему ты продолжаешь появляться в подобной манере, женщина?

— Он ищет меня, — сказала она, пялясь ввысь, — Предполагалось, что я не в состоянии делать это, поэтому его подозрительность растет. Если он найдет меня, он узнает наверняка, и я буду уничтожена, захвачена и выжжена из вечности.

— Ты ожидаешь от меня проявления сожаления, одна из Отрёкшихся? — огрызнулся Перрин.

— Я выбрала себе хозяина, — сказала она, изучая его. — Это моя цена — до тех пор пока я не найду возможности освободиться от этого.

— Что?

— Думаю, у тебя наилучшие шансы, — сказала она. — Мне нужно чтобы ты победил, Перрин, и я должна быть на твоей стороне, когда ты сделаешь это.

Он фыркнул.

— Ты не изучила новых уловок, не так ли? Прими свои предложения в другом месте. Мне не интересно, — он перевернул Шип Снов в пальцах. Перрин никогда не был в состоянии выяснить, как работал тот другой.

— Тебе следует покрутить его сверху. — Ланфир протянула руку.

Перрин взглянул на нее.

— Ты же не думаешь, что я могу забрать его себе, даже если захочу? — спросила она, удивлённо. — Кто же это был, тот кто уложил маленьких зверушек М'Хаэля для тебя?

Он поколебался, потом передал его. Она быстро провела своим пальцем от кончика до середины длины, и что-то щелкнуло внутри. Она потянулась вверх и повращала навершие. Снаружи, неясная фиолетовая стена сократилась и исчезла.

Она вернула его назад.

— Покрути его снова, чтобы установить поле — чем дольше ты крутишь, тем больше оно вырастет — потом проведи пальцем в обратном направлении, относительно того, что я показала раньше для блокировки. Будь осторожен. Там где ты установишь его будут последствия как в реальном мире, так и в этом, и это остановит даже твоих союзников от возможности перемещения внутрь и наружу. Ты сможешь проходить через него с помощью ключа, но я не знаю его для этого Шипа.

— Спасибо тебе, — сказал Перрин неохотно. Один из дремлющих мужчин крянул в его ногах, затем перевернулся на бок. — Неужели… неужели действительно нет возможности противостоять Обращению? Ничего что они могли бы предпринять?

— Человек может сопротивляться немного времени, — сказала она.

— Недолго. Самый сильный сдастся в конце концов. Если вы мужчина, противостоящий женщинам, они быстро вас сломят.

— Это не должно быть возможным, — сказал Перрин, опускаясь на колени. — Никто не должен иметь возможности принудить человека обратиться к Тени. Когда все прочее отнято у нас, этот выбор должен оставаться.

— О, у них есть выбор, — сказала Ланфир, лениво пиная одного из мужчин у своих ног. — Они могли бы выбрать усмирение. Это удалило бы эту их слабость и они никогда не были бы Обращены.

— Это не слишком большой выбор.

— Это плетения Узора, Перрин Айбара. Не все варианты одинаково хороши. Иногда тебе необходимо сделать лучший выбор из множества худших и оседлать шторм.

Он резко посмотрел на нее.

— И ты подразумеваешь, что сделала из-за этого? Ты присоединилась к Тени потому, что это было «лучшим» выбором? Я никогда не куплюсь на такое. Ты присоединилась ради власти. Это известно каждому.

— Думай, что хочешь, волчонок, — сказала она с потяжелевшим взглядом. — Я пострадала от своего решения. Я испытала боль, агонию, мучительную скорбь, из-за того, что сделала в своей жизни. Мои страдания выходят за пределы твоего представления.

— И единственная из Отрекшихся, — сказал Перрин, — которая выбрала свое место и приняла его с наибольшей готовностью.

Она принюхалась.

— Ты думаешь, можно верить историям трёхтысячелетней давности?

— Лучше доверять им, чем словам кого-либо вроде тебя.

— Как пожелаешь, — сказала она снова глядя вниз на спящих мужчин. — Если это поможет тебе понять, волчонок, ты должен знать, что множество думающих мужчин, подобных этим были убиты во время Обращения. И потом что-то иное вселилось в их тела. по крайней мере некоторые так думают. — Она исчезла.

Перрин вздохнул, потом спрятал Шип Сновидений и переместился назад на крышу. Как только он появился, Гаул обернулся к нему, вытягивая стрелу.

— Ты ли это, Перрин Айбара?

— Это я.

— Интересно, должен ли я попросить доказательства, — сказал Гаул, стрела по-прежнему не убрана, — Мне кажется, что в этом месте, можно легко менять свою внешность.

Перрин улыбнулся.

— Внешний вид еще не все. Я знаю, что у тебя есть две гай'шан, одну ты хочешь, другую нет. Ни одна не хочет выступать в качестве надлежащей гай'шан. Если мы переживём Последнюю Битву, одна возможно выйдет за тебя замуж.

— Каждый мог бы, — согласился Гаул, опустив лук, — Это похоже на то, что я должен буду взять обоих или ни одну. Возможно, это — наказание за то, что заставил их убрать свои копья, хотя это не мой выбор, который заставил их сделать так, а их собственный, — он покачал головой, — Купола не стало.

Перрин поднял Шип Сновидений.

— Вот он.

— Какое наше следующее задание?

— Ждать, — сказал Перрин, опускаясь на крышу, — И наблюдать привлечет ли снятие купола внимание Губителя.

— Что если нет?