Пангея приветствует тебя

— Я тоже задумался о своей жизни, — негромко ответил он, — тут есть над чем поразмыслить…

Уннар

На фоне светлеющего неба Иллерон походил на безобразно слепленный, кривой и косой глиняный горшок. Предрассветный ветер принес отголоски зловония большого города, и Уннар тоскливо подумал о том, какие ароматы ждут их внутри кольца стен. Ну он-то привык… Ко многому привык, на самом деле, после того как Владыка упек его на окраины Зу-Ханн. А вот Лисса — наверняка будет морщиться, она-то привыкла к чистоте и запахам леса, и даже ванна у нее наполнялась сама собой. Конечно же, в центральной части Иллерона была построена канализация, и там было почище — но до центральной части, во-первых, еще надо было дойти, а во-вторых — направляться туда было совершенно бессмысленным. Все лучшие новости и сплетни от сотворения мира передавались в бедняцких кварталах и тавернах.

…Вопреки словам Лиссы дорога заняла все же две ночи. Днем они останавливались под ветхими навесами у заброшенных колодцев, потому что — как заметил Уннар — не стоит шныряющим по Степи воинам показывать несущееся во весь опор чудовище визаров. Лисса, хоть и спешила, согласилась. Только улыбнулась уголком губ на слова о «чудовище». Отдыхая под навесом, они почти не разговаривали — не о чем и незачем. Лисса, похожая на росчерк черной краски по пергаменту, думала о своем. Уннар тоже мысленно прикидывал, как лучше всего вести себя в Иллероне. Память подсказывала, что у Мер-даланна есть в Иллероне дворец. Но заявиться туда рука об руку с визаром и попросить помощи? Наверняка Мер-даланн не поймет и вряд ли поможет. Связавшись с Лиссой, Уннар становился изгоем среди детей Степи. Можно было, конечно, спрятать Лиссу на постоялом дворе поприличней, но Уннар сомневался, что подобный ход устроит его спутницу.

Кроме того, был еще один — и весьма важный — повод не показываться у Мер-даланна. Где-то неподалеку мог крутиться Дей-шан, и если бы он узнал, что Уннар жив, то наверняка бы ждал встречи. Оставаясь мертвецом, было проще добраться до ничего не подозревающего Дей-шана.

Он поделился своими соображениями с Лиссой к концу привала. Она долго и задумчиво смотрела на него своими колючими светлыми глазищами, но затем внезапно согласилась. Даже больше — предложила войти в Иллерон пешими, в роли хозяина и рабыни. Уннар только брови приподнял, но тоже, в свою очередь согласился. Лисса могла убивать на расстоянии. Одного, двух, трех. Четвертый успеет пустить стрелу, или метнуть топорик. А вот появление в Иллероне еще одного вольного степняка с женщиной, по самые глаза замотанной в покрывала, вряд ли у кого вызовет вопросы, тем самым облегчая поиски Таны и Дей-шана.

… На рассвете следующего дня они спрятали черного монстра, способного пожирать расстояния. Уннар нашел старое и заброшенное логово норника, Лисса завела туда своего зверя. Вход они завалили, как могли, сухим бурьяном. Потом Уннар взвалил на плечо мешок с вещами, и они двинулись в сторону Иллерона.

К тому моменту, как показались городские ворота, солнце достигло зенита. Лисса задыхалась в своем одеянии, но старалась не подать виду, а только прикладывалась к фляге, отпивала маленький глоток и вновь завинчивала крышку. Уннар почти не пил. Да, ему было жарко, но он был привычен. Злое солнце кусало его только первые годы службы.

— Должна признать, — он услышал короткий смешок, — в лесу как-то лучше живется. Немудрено, что вы здесь так медленно развивались… или наоборот, так быстро деградировали.

Уннар ничего не понял, но переспрашивать не стал. На самом деле из головы не шло — как он собственноручно придушит Дей-шана, как предатель будет хрипеть и извиваться, глаза покраснеют и вылезут из орбит, а посиневший язык вывалится изо рта. Потом, все-таки не желая казаться невежливым и чтобы поддержать беседу, он попросил:

— Лисса, я сам буду говорить со всеми, кто будет задавать вопросы. Хорошо?

— Да пожалуйста, — она пожала плечами, — я же рабыня, и вообще права голоса не имею.

— Еще попрошу о том, чтобы ты без моего сигнала… Пожалуйста, не убивай никого без надобности.

— За своих боишься? — зло поинтересовалась женщина, — если я встречу ублюдка, который издевался над моей Таной, его смерть будет настолько ужасна, что он будет молить о ней.

— Э, нет. Он — мой.

Глаза Лиссы подернулись ледком, за которым медленно разгоралось пламя.

— Ты смеешь мне перечить? — вкрадчиво спросила она.

— Дей-шан предал и убил меня, — спокойно ответил Уннар, — я должен его убить.

— Ну хорошо, — внезапно согласилась Лисса, — ты можешь начать, а я… я продолжу. Но все это будет только в том случае, если мы его найдем. А для этого нам нужно без осложнений провести несколько дней в этом вонючем рассаднике заразы.