Папайя для Брежнева. Воспоминания переводчика о войне в Анголе

В одном из таких «диспутов» он до того разгорячился, что стал распускать руки и предложил мне «выйти из части – поговорить». Я принял его предложение, и мы вышли. С определенного момента я носил с собой штык-нож от АК, поэтому ничего не боялся и знал, что в случае чего всегда смогу за себя постоять. Когда разбушевавшийся «антисоветчик» Жоау набросился на меня, я просто вынул нож и спокойно сказал, что если он будет плохо говорить про мою страну, то я его «порежу на веревки». Думаю, он это идиоматическое выражение понял, потому что резко осекся от неожиданности и ретировался. В дальнейшем он старался более не участвовать в подобных дискуссиях…

В части был свой замполит – лейтенант Жозе, который также вел занятия и докладывал курсантам о политической и военной обстановке. Он, занятый какими-то делами, пару раз попросил меня заменить его. Я регулярно читал получаемую нашей частью газету Jornal de Angola, и для меня не составляло проблемы вкратце рассказать о событиях в стране и мире. Потом я стал это делать регулярно, по сути, заменив в этом деле ангольского замполита. Для меня это был новый опыт и опять же языковая практика.

Замполит в знак благодарности предоставил мне в полное пользование библиотеку школы, где хранились старые португальские книги еще со времен колониального прошлого Анголы. По вечерам мне удавалось читать ценнейшие издания Luis de Camoes, Carvalho etc.

Наши спецы успешно подготовили слушателей, после сдачи экзаменов они, получив звания, были выпущены и влились в доблестные ВВС Анголы. Стране предстояло еще десятилетие трудной, кровопролитной борьбы против УНИТА и ЮАР за свою независимость, и каждый из наших курсантов в дальнейшем внес свою толику в победу в этой войне.

Испытание верой

Одно из самых запомнившихся происшествий времен моего пребывания в Анголе случилось, когда я служил в Сауримо. В нашем городке располагалась Церковь Святой Девы Марии, по-португальски «Igreja da Nossa Senhora de Assuncao». Это не был старинный католический храм, какие мы привыкли видеть в Италии или Португалии, здание церкви построили в 1958–1959 годах по решению Ватикана. Ведь Сауримо считался центром местного Католического Епископата, объединяющего провинции Южная и Северная Лунда.

Церковь Igreja da Nossa Senhora de Assincao – современный вид. (Фото с сайта geo-1.ru).

Так выглядела церковь во времена моего пребывания в Анголе. (Фото из личного архива автора).

Церковь представляла собой часть миссионерской католической общины: в примыкавших постройках жили монашки, в основном из Португалии, Испании и Италии. Во главе общины стоял падре польского происхождения по имени Яцек. На тот момент в стране половина населения исповедовала католицизм, пришедший в Анголу из Португалии, когда в XV веке был крещен местный африканский правитель.

Мы, советские граждане, не особенно поддерживали с ними отношения ввиду кардинально разных идеологических основ: нам с детства прививали атеистическую теорию марксизма-ленинизма, у них всем заправляла религия. В то же время мы активно общались с представителями социалистических стран, живших в провинции: с кубинскими советниками, вьетнамскими врачами, китайскими инженерами – все они относились к нам с большой симпатией. Думаю, я бы так и не познакомился с местными «слугами Господними», кабы не один случай…

В тот день я с самого утра почувствовал себя плохо – меня мучила головная боль, поднялась температура. Врача у нас не было, а истории о летальных исходах при малярии упорно ходили среди русских. Я сидел в растерянности и не знал, что делать, когда супруга нашего «старшого» Валентина посоветовала мне сходить к монашкам из католического монастыря, сказав, что «они все медсестры и постоянно чем-то лечат ангольцев». Благо церковь была рядом, через улицу от нашего дома.

Когда я пришел к церкви, меня направили во двор главного здания, где располагалось что-то типа лазарета для африканцев. Пожилая монахиня с добрым лицом и лучезарными глазами, облаченная в белую мантию с крестом, показалась мне в моем тяжелом физическом состоянии неким олицетворением спасения. Она была итальянкой, но хорошо говорила по-португальски. Выслушав жалобы и прослушав мои легкие, она взяла кровь на анализ и велела прийти завтра. В дорогу монахиня дала мне целую упаковку таблеток и сказала пить по две штуки аж три раза в день.

Я пролежал пару дней и, когда мне стало получше, снова отправился в католический лазарет. Анализ крови не показал малярии, но «доктор-монашка» прописала мне целый курс медикаментов, объяснив, что, видимо, у меня какой-то местный тропический грипп. Выздоровев, я сходил в общину с подарком – угостил святых сестер нашими русскими конфетами. Падре Яцек, узнав о том, что я русский, попросил в следующий раз немного «Столичной». Чего-чего, а водки у нас было достаточно.