Парадигма греха

– Видите ли, говорить напрямую мне не позволяет секретность моей работы, но так как вы давали подписку о неразглашении, некоторые вещи я буду называть своими именами. Итак, некий человек случайно обнаружил формулу какого-то вещества в книгах, как вы уже поняли. Смог ли он его синтезировать, мы точно не знаем, но, судя по хронологии, после того, как этот человек взял первую книгу, через какое-то время умер мальчик, непосредственно связанный с этим человеком. Причина смерти неизвестна. Прошло много времени. Следующие две книги были взяты уже спустя почти год. Но, судя по вашим словам, формула разбита на части и зашифрована по разным книгам. Мог ли тот человек уже после расшифровки первой части формулы синтезировать закодированное вещество? Простите за сумбур… – подполковник покаянно приложил руку к груди.

– Не извиняйтесь, я всё прекрасно поняла, – успокоительным жестом эксперт дотронулась рукой до руки Дубовика. – Так вот! Сделать это он мог, если по первой части понял, в чем суть, и по своей гениальности не уступает тому, кто это зашифровывал. Либо там было совершенно другое вещество, к формуле которого «хвост» из третьей книги не относится. Но есть ещё одно, более вероятное объяснение: смерть мальчика не имеет никакого отношения ко всем этим книгам.

– Я тоже стал склоняться к этому, увы! – покачал головой Дубовик. – Просто, некоторые факты заставляют думать обратное…

– Найдете человека, который работал с этими книгами, и ответите на все вопросы, – постаралась успокоить его женщина.

– К сожалению, в нашей работе порой важно найти ответ на вопросы «за что» и «почему», а потом ответить «кто». «Ищи кому выгодно»! Вот так!

– Я подумаю ещё над вашими вопросами, возможно, не все улавливаю… – женщина замялась. – Скажите, а насколько вероятно, что смерть мальчика могла наступить именно из-за действий того человека?

– Вероятность высока, но… пока не будет сделана углубленная экспертиза останков мальчика, нельзя понять вообще ничего!

– Ну, что скажешь? – уже выйдя на улицу, спросил Дубовик у Калошина.

– А что тут можно сказать? Одни загадки!

– А меня, по-прежнему, не оставляет вопрос, почему Арбенин вторую книгу брал дважды? И где она? Собственно, где первая, мы тоже не знаем, – он вздохнул.

– Искать надо того, кто мог принести книги Войтович! Пропустить через частый гребень всех её родственников и знакомых! Ведь был же кто-то!.. – Калошин тоже был несколько удручен.

– И ещё, майор, о том, что мы нашли в книгах – никому ни слова! Так будет лучше!

– Понимаю, – кивнул Калошин.

Вечером Калошин пришел к Дубовику в гостиницу. Тот стоял у стойки администратора и о чем-то разговаривал с полной женщиной-дежурной. Увидев майора, он сразу потащил его в номер, где на кровати в одних трусах лежал Ерохин и стонал.

– Что с ним? – испуганно спросил Калошин.

– «Сгорел на задании»! – с сарказмом произнес подполковник. – Пообедал на поминках! Этому есть одно определение – обжорство! – Дубовик с укором посмотрел на капитана. – А если «скорую» придется вызывать?

– Не-е! – замотал головой тот. – Уже легче! Ну, что я мог сделать, ну, не разговаривали старушки со мной, пока не накормили!

– А наговорили они тебе много? Информации-то ноль! Тьфу ты! – видно было, что подполковник был чрезвычайно раздосадован. – Ничего ведь не выяснил толком!

– Не скажите, – с протяжным стоном в голосе произнес Ерохин. – Одна из них видела…

Дубовик подошел к кровати и, наклонившись к лицу капитана, с иронией сказал:

– То, что от Войтович в вечер перед смертью вышел какой-то мужчина. Всё? Ни лица, ни роста, ни одежды! Ни-че-го! И вообще, «а был ли мальчик»? Может, это плод воображения подвыпившей старушки? Что, что ещё интересного ты узнал там?

– Товарищ подполковник, там, между прочим, была подруга покойной, которая перебралась в областной центр, но вот с ней-то я не успел поговорить… – все ещё постанывая, заявил Ерохин.

– Ну да, у тебя же рот был занят! – вновь не удержался от колкости Дубовик.

– Андрей Ефимович, ну, хватит вам, признаюсь – сорвался, уж больно все было вкусно… А эта подруга обещала сама прийти завтра, сюда.

– Ну, хоть какой-то продуктивный шаг к действию, – с усмешкой резюмировал подполковник.

– У меня тоже кое-что есть, – сказал Калошин, присаживаясь к столу и доставая из планшета бумаги. – Мои ребята установили нескольких общих знакомых Войтович и Иконникова. Среди них я выделил двоих, вернее две пары.

Дубовик присел рядом:

– Так, и кто это у нас? И почему удостоились твоего внимания?

– Это муж и жена Кашуба. Жена иногда заходила в гости к Войтович, а муж раньше работал с Иконниковым, и, выйдя на пенсию, они встречались по праздникам, выпивали. Завтра я пойду к ним, познакомлюсь поближе. Вторая пара – это брат и сестра Лешуковы. Сестра, 1899 года рождения, воспитывала своего брата одна, у них на шестнадцать лет разница. Ну, видно, что-то упустила в воспитании, с пятнадцати лет парень пошел в разнос. Последний раз получил срок в сорок первом году по статье 167 УК РФ за разбойное нападение на супружескую пару. Отсидел от звонка до звонка, вышел полгода назад.