Пассажиры первого класса на тонущем корабле

Помимо благоприятных возможностей для обогащения частных корпораций, для приватизации некоторых военных функций существуют актуальные политические причины. Во-первых, приватизация сокращает численность солдат, необходимых вооружённым силам. Каждый повар, водитель, механик или охранник, обеспеченные частной компанией, — это минус один солдат, которого военным нужно завербовать и обучить, а в дальнейшем и обеспечивать его после увольнения в запас или получения инвалидности. Джордж Стейнмец описывает эту ситуацию в качестве некой военной версии «постфордистского производства по схеме "точно в срок"».[784]Питер Сингер утверждает, что аутсорсинговые компании снижают издержки, будучи «виртуальными» игроками и нанимая персонал только для особых контрактов, а в конце войны этих людей можно распустить.

[785] В этом смысле контрактный персонал напоминает призывников, которых демобилизуют в конце любой войны, но без политических издержек, связанных с необходимостью принуждения гражданских лиц служить в армии и рисковать своей жизнью. Однако нужно различать вспомогательный персонал, который поставляют эти корпорации, и обеспечиваемую ими вооружённую охрану. Первая группа работников набирается из штатских лиц, зачастую из неамериканцев, и их выключение из гражданской рабочей силы мало влияет на внутриэкономическую ситуацию, поскольку большинство из них являются низкоквалифицированным персоналом, а многие до того, как соблазниться командировкой в Афганистан или Ирак, были безработными или имели неполную занятость. Напротив, некоторые из охранников являются бывшими военными, на обучение которых американское правительство тратило огромные деньги. Поскольку из вооружённых сил они переместились в частные корпорации, экономия для армии оказывается гораздо больше, чем в случае потерь подготовленных солдат и высоких издержек набора и подготовки людей им на замену.[786]

Кроме того, эти охранники не находятся под прямым контролем военного командования, а следовательно, они в итоге могут выполнять цели, противоположные целям американских вооружённых сил, — например, убивать местное мирное население.

Администрации Буша-младшего и Клинтона определённо способствовали приватизации многих правительственных функций — отчасти это происходило в связи с их идеологической приверженностью неолиберализму, но было бы ошибочно рассматривать траекторию приватизации в качестве составляющей большого постфордистского или неолиберального проекта. В той же степени, что и правительственные чиновники, приватизацию продвигали настроенные на извлечение выгод частные компании, жаждавшие получать высокие нормы прибыли на военных контрактах. Корпорации наподобие Halliburton и

Blackwater выстраивали политическую поддержку продолжения приватизации посредством давно зарекомендовавших себя методов, которые прекрасно служили оборонным подрядчикам — делая пожертвования кандидатам на политические посты и нанимая бывших военных офицеров и гражданских чиновников на свои многочисленные публичные должности. В результате, как только принималось первоначальное решение о приватизации тех или иных военных функций, корпорации создавали и поддерживали политические и зачастую коррумпированные альянсы, которые гарантировали, что данные задачи больше никогда не будут выполняться гражданскими или военными сотрудниками Министерства обороны.

Для использования сторонних подрядчиков вместо солдат существует ещё одна дополнительная и веская причина: контрактные работники, погибшие в зоне боевых действий, не включаются в списки американских военных потерь, а об их участи почти никогда не сообщается — она остаётся невидимой для американского общества.[787]

Потребность военных в минимизации потерь и её воздействие на военную стратегию будут рассмотрены в следующем разделе этой главы.

Ни одна американская элита не заинтересована в изменении той военной стратегии США и таких бюджетов военных закупок, которые поддерживают опору на высокотехнологичные виды вооружений. Как будет показано в следующем разделе, попытки вести войны, неизменно полагаясь на сухопутные войска (либо призывников, либо добровольцев), провоцировали нарастающее сопротивление — от войны в Корее до Вьетнама и Ирака. Вместо этого американские военные искали способы заменить солдат технологиями. Ещё полвека назад во Вьетнаме «в ходе операции Иглу Уайт, которая обошлась в 7 млрд долларов, в джунглях Вьетнама и Лаоса [были размещены] десятки тысяч сенсорных устройств… в надежде на обнаружение и поражение колонн снабжения противника на тропе Хошимина. Однако вьетнамцы быстро научились перемещать сенсоры или делать так, чтобы они посылали ложные сигналы».[788]