Патология влечений. Руководство по профайлингу

Далее следует длинный отрезок жизни, в течение которого Лина продолжала работать приходящей сиделкой. После смерти щедрого «крестного» она больше не могла наслаждаться своими беззаботными каникулами и былой праздностью. Ей пришлось очень много работать, переходя с одного места на другое. Уже давно не семья, а школа сестер-сиделок стала тем жизненным центром, который предоставлял душевную поддержку, а время от времени и работу. За эти пятнадцать лет Лина сменила множество мест: одни были всего на несколько Дней, другие на несколько месяцев, максимум на полгода. Она постоянно находилась в разъездах. В своих служебных отзывах работодатели (по меньшей мере, 20 человек) отмечают ее трудолюбие, а нередко и жертвенность. С другой стороны, нет недостатка в жалобах на «заносчивое поведение» и стычки с некоторыми домовладельцами. Например, сестра Бригитта бралась только за больничный уход и наотрез отказывалась помогать в ведении домашнего хозяйства.

В начале 1949 года Элленбергер получил задание в четвертый раз провести обследование психического состояния «сестры Бригитты», которая обвинялась в неуплате по ресторанным счетам и мошенничестве. В одном отеле обвиняемая прожила 2,5 месяца и всегда находила предлог, чтобы оттянуть время оплаты. Наконец, когда общий долг достиг 956,85 франков, обнаружилось, что ее суммарный капитал насчитывает всего 82 франка. Правда, было установлено, что все это время она усердно, но безуспешно пыталась найти работу или получить ссуду. Однако основным поводом для очередного освидетельствования послужил тот факт, что ранее женщина провела несколько лет в психиатрической клинике, а это уже вызывало сомнения в ее психическом здоровье. Знакомство с судебными протоколами и абсурдные объяснения самой испытуемой говорили о том, что Лина не обычная мошенница, а личность с «невротической тупостью», которая является следствием самодеструкции.

 Экспериментальное обследование Лины Вальдман

На основании психологического тестирования, проведенного Х.Эдленбергером, мы хотели бы сделать следующие выводы. Анализ характера показал, что пациентка относится к группе «невротиков» и «сентиментальных» по классификации Хейманса и Вирсма.

Проверка умственного развития пациентки позволяет утверждать, что ее восприятие, концентрация, оперативная память, ассоциативное, комбинаторное и логическое мышление, школьные знания и общий кругозор находятся на среднем уровне.

Тематический апперцептивный тест (ТАТ) выявил следующую клиническую картину. «Сухая, шизоидная и невероятно обидчивая личность, подверженная сильным аффектам, с комплексом неполноценности. Стремление к доминированию. Агрессивные тенденции, которые сдерживаются сильным чувством вины. Очевидно, прошлое отягощено патологическими комплексами («Черный человек», садомазохистская связь между матерью и дочерью). Свое будущее пациентка видит в странном сочетании неуверенности и оптимизма».

Психологическое исследование по методу пятен Роршаха, проведенное с пациенткой ранее 16 ноября 1935 года, также показало, что ее интеллект на хорошем среднем уровне. Отмечается выраженное сдерживание патологических аффектов.

Расстройство социальности: зацикленность на своем «Я», эгоцентризм, рассудочное приспособленчество без установления эмоциональных связей.

Невротические нарушения: страх темноты, страх насилия, возможно, сексуального, вытеснение аффектов («огненные» воспоминания), а также замыкание в своем панцире из-за страхов, инфантилизм.

На основании полученных результатов было выдвинуто предположение: «невроз на почве астеничной и параноидно-эпилептоидной конституции».

Методика экспериментальной диагностики побуждений Л.Сонди привела к заключению, что у обследуемой отчетливо наблюдается эпилептоидный синдром с частыми пароксизмами.

Психосексуальная конституция дисгармонична: внешне выраженная женственность в сфере сексуальности, аффектов и «Я» сочетается с доминированием интерсексуальности в контактах.

Общий вывод: на заднем плане имеют место сильные процессы сублимации, которые частично направляют опасные тенденции в русло профессии (социализация), а частично преобразуют их на благо человечества (гуманизация).

В заключение разностороннего анализа данного клинического случая Х.Элленбергер пишет: «Мы видим, что все описанные здесь симптомы можно отнести к сфере побудительного фактора «е» (эпилептиформностъ). Из-за неуправляемого и взрывчатого характера больную можно классифицировать как эпилептоида, хотя по внешним признакам она скорее производит впечатление шизоида (связь с фактором «р» = параноид). Первый поджог был, без сомнения, совершен в сумеречном эпилептиформном состоянии.