Патология влечений. Руководство по профайлингу

Мессу для католиков в тюрьме служили раз в четыре недели, поэтому наш узник посещал и протестантские проповеди. Именно проповедь стала для него наиболее действенным воспитательным фактором. Это были не просто слова, а «дыхание жизни», которое входило в резонанс с его волей, устанавливая прямые отношения с Богом.

Его молитва, которую он знал только как обязательное правило, в тюрьме претерпела значительные изменения. Он не просил о чуде. Во время молитвы его душа словно вырывалась из земных пут и устремлялась к Богу. Изменилось и все его жизненное восприятие. Не прошло и года, как он смог читать «Подражание христианству» Томаса Кемпена. Брошюра стала его постоянным спутником. Он носил ее с собой в кармане жилета и читал избранные места в камере, в швейной мастерской, во время работы, получая утешение и ободрение в те моменты, когда одиночество приводило его в полное отчаяние. Знакомство с источником духовной силы давало ему необходимую поддержку в его нелегкой судьбе.

Так, одновременно с освобождением от узких рамок влечений, произошло установление дуальных отношений с Духом. Отныне А.Б. стремился только к внутренней свободе и совершенствованию в добродетели.

Однако через два года он все-таки испытал тот кризис, через который проходит каждый арестант после двух Лет тюремного заключения. Все его религиозные устремления были вытеснены бессмысленностью существования в ожидании смерти. Сам того не сознавая, он начал заниматься самоанализом, который, искушая его «страстями Я» и «потребностью в наслаждениях», почти полностью разрушил механизм совести. Его депрессия сопровождалась и физическими недугами; целыми днями он валялся на тюремной койке, размышляя о своей судьбе. Из глубин этого кризиса его вытащила родная мать, которая пришла к нему на свидание. С тех пор ее образ стоил как некий нравственный императив перед его внутренним взором. Он так глубоко впечатался в его «Я», что и позднее, в отсутствие матери, А.Б. слышал ее голос: «Как ты собираешься предстать перед Богом? Подумай лучше о матери, которую ты лишил сына!»

Другим человеком, показавшим А.Б. путь в будущее, кроме матери и старшей медсестры, стал старожил камеры, семидесятилетий старик, имевший за плечами 38 лет тюремного «стажа» и за годы пребывания в тюрьме превратившийся в мудрого философа. Этот мудрец говорил ему: «Ты идешь по правильному пути, парень, только никуда не сворачивай. При помощи религии ты можешь даже здесь построить свой маленький островок счастья», В ходе бесед старик пробудил в нем стремление защитить свой возвышенный мир веры от нападок сокамерников и попытаться пробудить их души к Богу.

В этом А.Б. и видел отныне смысл своего существования. Но чтобы стать проповедником, надо получить образование, и он начал читать естественно-научную, философскую и художественную литературу: Геккеля, Шопенгауэра, Ницше, Данте, Гете и, кроме того, биографии Бетховена, Микеланджело, Ромена Роллана. Франциска Ассизского, Наполеона. Постепенно осилил «Всемирную историю» Вебера, пятитомное издание «Всеобщего практического знания». После прочтения некоторых книг система веры А.Б. несколько, пошатнулась, однако его уверенность в помощи Бога становилась еще сильнее, и вера постепенно восстала (небытия, вызванного чтением. Он познакомился с руководством Эпиктета по вопросам морали и размышлениями стоиков о необходимости освобождения личных переживаний из тесных рамок внешней судьбы, которые все более властно овладевавшего душой. При помощи античной философии он попытался оградить свой душевный мир от воздействия физических и душевных страданий. Мысли о свободе воли, а следовательно, о свободе самоопределения судьбы, пробудили в нем надежду, однако периодические приступы меланхолии прогоняли ее, и он снова доказывался перед перспективой внутреннего опустошения. «Все мои духовные чаяния, – писал А.Б., – были построены на вулкане».

Он испытывал все большую потребность в душевных силах и даже одно время пытался найти путь к спасению в следовании учению стоиков. Но вскоре осознал, что, стремясь избавиться от страданий, он одновременно вытесняет и смысл собственного существования. Так необходимость снова привела его к молитве и вере. А.Б. умолял Бога сделать его душу открытой иному пониманию жизни, наделить его какой-нибудь миссией. Религиозное чувство рождало, окрашенные в радужные тона и приводившие А.Б. в восторг при пробуждении. Однажды ночью ему приснилось, как Христос идет по горным пастбищам в сиянии Своего величия.

В «Признании» он так описал эту встречу: «Возвышенность Его образа, сияние Его глаз, в которых отражались солнечные лучи, весь Его светящийся лик процвели на меня такое впечатление, что я еще долго Пребывал в оцепенении, до глубины души потрясенный увиденным».