Пепел и пламя

– Остается загадкой, как быстро они растут. Часть сил ты получила от Гекаты, и это дает преимущество. Если получится, я помогу тебе использовать наследие Гекаты так, чтобы скрыть твою собственную мощь. Подобно тому, как она прятала атрибуты Тиффани и Маэля. Будем регулярно встречаться и тренироваться. Не привлекай к себе лишнего внимания, будь незаметной. Никоим образом не связывайся с Аидом. Как только властитель подземного мира узнает о подмененных детях – пиши пропало. Посмотрим, что с тобой сделать. Поскольку напрямую тебя это не затрагивает, мы сможем тебя уберечь. Однако Зевсу известно о подмененных детях. И над Маэлем скоро будет суд. Возможно, Аид потребует с тобой разговора, чтобы ты выступила как свидетельница. Он имеет право. Мы хотим окончательно доказать невиновность Маэля? Значит, придется выложить все карты. И все узнают, что он сын Никты. И кто знает, что случится потом. Увы, Аид совершенно непредсказуем.

Откинувшись на стуле, я на секунду прикрыла глаза. Дело дрянь. Аид представлял реальную угрозу. А еще мне было страшно от одной мысли, что олимпийцы попытаются меня заточить.

– Все очень запутанно… Голова кругом.

– Сменим тему, – предложил Гермес. – Что не так с кольцом?

Взгляд у него был открытым и любопытным. Я не сомневалась, что могу ему доверять. Расскажи Гермесу совершенно абсурдные истории, и он постарается найти решение. И я поведала ему обо всем. Начиная со встречи с кухарками в первый школьный день и заканчивая разговором с родителями.

Гермес молчал. Казалось, он еще не осознал все новости. Затем он закрыл глаза и помассировал переносицу, как при головной боли. И вздохнул:

– И почему я решил, что с тобой хоть в чем-то будет легко?

– Прости, – проговорила я.

– Не извиняйся, – рассмеялся Гермес. – Твоей вины здесь меньше всего.

Я все равно смущенно пожала плечами.

– И ты прямо уверена? – На лице Гермеса появилось задумчивое выражение. – Грайи – слабые богини с ограниченной силой. Как и Гекату, их уже много тысяч лет никто не видел. Они не вмешиваются в жизнь других. Ничего не понимаю.

– Но у них только один глаз. Все сходится.

– Так-то оно так, однако…

Тут один из телефонов Гермеса снова завибрировал.

– Прости, дорогая, это важно, мне нужно ответить.

Он поднялся и на ходу ответил на звонок. Я успела расслышать его раздраженный тон, прежде чем он исчез за дверью.

Радует, что Гермес, как и я, настроен скептически. Он ходил туда-сюда по улице и говорил не умолкая. Я снова проверила свой телефон. Маэлю пора бы вернуться с его маленькой прогулки. Я волновалась. Вот бы он был рядом, мне хотелось поддержать его в этой непростой ситуации. Не терпелось рассказать ему о кольце и дневнике. Быть может, он знает, с чего это три давно забытые, растерявшие силы богини заинтересовались моей судьбой.

О нет. По спине пробежал холодок. Это слово «судьба» заставило меня вспомнить о нашем разговоре с Агадой в катакомбах. «Доверься мне, как я доверилась богиням судьбы». Я знала про них в общем, но понятия не имела, сколько их. Теперь же я схватила телефон и загуглила. Результат оказался жестким и однозначным. Были три богини судьбы. На древнегреческих рельефах они изображались как три старухи разного роста. Они стояли в ряд, будто органные трубы. Одна со спутанными волосами, другая высокая и худая, а посередине – та, со строгим взглядом лидера. Я сразу ее признала.

Кухарками в Международной Парижской школе правда были мойры. Богини судьбы, древние, как само время, внушавшие страх даже богам. И, как назло, они объявили меня своей любимой игрушкой. Меня снова охватило отчаянное желание позвонить Маэлю. К счастью, в этот миг вернулся Гермес.

– Прошу прощения.

Я сунула ему в нос телефон:

– Это они.

– Даже думать об этом не смей, дорогуша. Лучше бы это были грайи, поверь.

– Это они.

Да, боги меняли свою внешность под современный мир, сбривали бороды, стригли волосы и так далее, но они не могли превратиться в других людей. Картинка с грайями, найденная в Сети, подтвердила мои подозрения. Я потрясла головой и показала Гермесу доказательство своих слов.

– Они выглядят не так. Мойры маскировались под грай, чтобы помешать мне докопаться до истины.

Впервые я увидела, как Гермес мертвенно побледнел. Он не сразу сумел взять себя в руки.