Передышка не бывает долгой

– Есть тут одна. Из самого Конотопа прибыла!.. Простите, Ваше Величество, покину вас. Нужно и другим гостям выказать наше куявское вежество.

Он тихонько поднялся и, стараясь не привлекать к себе внимание, неслышно перешел, словно перетек, к другому столу.

Ролдерт это время молча и хищно ел, запивал вином, а когда Гатило удалился, сказал с усмешкой:

– Хитрый гад, но говорит дело. Малым тцарствам долго не выжить. По себе знаю, у меня конство, каждый только и смотрит, чтобы заграбастать.

Мрак промолчал, лишь посопел с сочувствием. Этот Ролдерт смотрится сильным зверем, у такого отхватить что-то непросто. Сам ляжет, дружину положит, но любой напавший кровью умоется и долго будет зализывать раны.

Ролдерт тоже пару раз бросил заинтересованные взгляды на Мрака. Раньше тцара Барбуссии не видел, тот ведет уединенный образ жизни, ночью наблюдает за звездами, а днем отсыпается, а сейчас вот впервые не просто выбрался из дворца, но и прибыл в Куявию…

Хотя советники уверяют, что однажды появился каким-то непонятным образом прямо в куявском дворце, но это, скорее всего, слухи. Куявии выгодно делать вид, что Барбуссия не держится от всех равноудаленно, а укрепляет тайные связи с Куявией на предмет вхождения в ее земли, потому, дескать, пусть никто не пытается присоединить, у Куявии больше прав и возможностей.

Еще говорят, звездочет как-то обезопасил Барбуссию от целого ряда напастей, даже Артанию сумел щелкнуть по носу, прервал их ползучее захватывание приграничных земель.

Мрак замечал как интерес Ролдерта, так и внимание других правителей, это пусть, лишь бы делу не мешало. А его задача простая: обезопасить Барбуссию так, чтобы после его ухода Яфегерд мог до конца жизни считать звезды и рисовать карты ночного неба, не опасаясь, что крохотную державу захватит кто-то из соседей.

После трапезы гостям предоставлен отдых, но для дипломатов это самое хлебное время, когда во вроде бы случайных разговорах можно и вызнать многое, и завязать нужные знакомства, а то и договориться о чем-то втайне.

Мрак слышал разговоры, что местной тцарице Светлане Золотоволосой здорово повезло, когда ее отец Додон разогнал соперников, а остальные то ли сами друг друга перебили, то ли как-то странно поубивались… К тому же сейчас Золотоволосая пока единственная, кто править умеет. Быть тцарицей – это не просто на троне сидеть и глазками лупать, без присмотра любое тцарство захиреет и развалится быстрее, чем заброшенный дом.

Хугилай в таких разговорах поддакивал, возразить нечего, но на этом и останавливался, ясно же, куда приведут такие беседы.

Мраку наконец надоело, ушел во флигель, за ним с неохотой отправился Хугилай, что-то Его Величество странно задумчив, только бы не снова начал о звездах радеть и думать.

Мрак пояснил с неохотой:

– Не по мне это все. Съехались на вумные беседы, но за руками смотреть надобно.

Хугилай поднялся по ступенькам во флигель следом, сказал возвышенным голосом опытного тцаредворца:

– Золотые слова, Ваше Величество! Чувствуется, среди ваших предков был, не подумал бы, кто-то вумный. Такие тоже бывают нужны! В какие-то моменты даже на троне. Хотя жизнь есть жизнь, Ваше Величество.

– То-то и оно, – согласился Мрак. – Хоть и тцары, но спереть могут не только золотые ложки.

– Ложки что, – поддакнул Хугилай. – Спят и видят, как спереть Барбуссию!.. Лучше бы ложки.

– Ложки тоже жалко, – возразил Мрак. – Урон престижу. Как бы знак, что у нас переть можно. Ладно, будем думать, как таким по рукам шлепнуть поласковее.

– Это как?

Мрак пояснил мирно:

– Чтоб отвалились по самые плечи.

Дверь распахнулась, как под ударом мощного урагана, вбежали Кузя с Хрюндей, запыхавшиеся, набеганные, засапанные, веселые и с вытаращенными от восторга глазищами.

Мрак присел и распахнул руки, обе зверюшки тут же оказались в его объятиях. Хрюндя сразу попыталась залезть на голову, а Кузя прижалась к его мощной груди и счастливо закрыла глаза.

– Мрак, ты такой теплый…

Он взял ее на руки, она обхватила его шею ручонками, поцеловала в ухо.

– Сестра тебе разрешает бегать сюда? – спросил он.

– Я не спрашивала, – пискнула Кузя. – Это же наш сад?.. Зачем спрашивать?

– Не знаю, – сказал Мрак. – Как-то принято. Старшие…

Из соседней комнаты выглянул Манмурт, Мрак взглядом указал на Хрюндю, что с плеча полезла на затылок, Манмурт торопливо снял недовольно брыкающееся чудовище, а Мрак с Кузей на руках вышел из флигеля наружу.

Солнце опускается к закату, воздух напоен ароматами цветущего сада, по дорожкам неспешно и важно двигается народ, редко кто поодиночке, такие еще или уже высматривают нового собеседника, с которым можно попробовать замутить что-то хитрое, голоса звучат приглушенно, не простые люди, дипломаты.

Мрак шепнул Кузе:

– Хоть с тобой не будут спрашивать, не хочу ли присоединить Барбуссию к их великой державе.

– Какой?

– Все великие, – сообщил Мрак.

Кузя сказала тихим, как у маленькой мышки, голоском:

– А вон у того… еще нет державы. Но город уже есть.