Передышка не бывает долгой

– Переговорил. Не быть ему тцаром в Куявии. Слишком о стране заботится, о мире, а тцары больше смотрят, как усидеть на троне, хапануть что-то у соседей, искоренять тех контов, что поднимают головы.

Хугилай вздохнул.

– До меня тоже такие слухи доходили. Но, может быть, такой тцар и нужен?

Мрак вздохнул.

– И все-таки я вот думаю, правильнее поддержать Светлану. В конце концов, это же не она велела своим послам отправить меня к праотцам!.. А так вообще-то о стране радеет.

Хугилай покачал головой.

– Да, но… все равно отвечает правитель. За все в своей стране.

Мрак махнул рукой.

– Недоразумение. Прощаю. Мало ли кто пытался лишить меня жизни.

Он умолк, не рассказывать же про Фагимаса, что так долго гонялся за ними и пытался убить, что в конце концов стал самым верным соратником.

Хугилай искоса взглянул в хмурое лицо правителя Барбуссии.

– Ладно, пусть идет, как идет. Если Ролдерт сумеет свергнуть дочь Додона, пусть… Правитель, который чтит законы, не опасен для Барбуссии. А мы должны думать прежде всего о своей маленькой стране и ее безопасности!

Мрак подумал, покачал головой.

– Он мне нравится. Но Светлану свергать не дам.

Хугилай сказал встревоженно:

– Ваше Величество!.. У него войско больше, чем всех жителей Барбуссии, считая тараканов в их домах.

– Все равно, – ответил Мрак упрямо. – Не дам – и все. Ты иди, строй козни и прочие непотребства, раз ты на такой должности. А я тут буду мед-пиво, хотя ни того, ни другого не вижу.

– Принести?

Мрак отмахнулся.

– Сам найду. Иди!

Он вздрогнул, наперерез ему чуть ли не бегом метнулась Мелигерда, лицо бледное, глаза расширены в тревоге.

– Мрак, – вскрикнула она. – Ты меня избегаешь?

Он пробормотал:

– Ну что ты… Просто здесь, ты же видишь… Все как-то и не знаешь, что надо…

– Мрак, – сказала она требовательно. – Я здесь. И я в долгу!.. Ты спас не только меня, помнишь?.. Так что я рядом, что бы ты ни задумал!

Он сказал с вялым протестом:

– Мелигерда, никто вроде бы не нападает. А я сижу тихо, малым нельзя затевать что-то среди таких чудищ.

Она сказала решительно:

– Я сняла комнату в купеческом доме на той же улице, что и дворец. Уже знаю, с тобой женщин нет, так что сегодня ночуешь у меня. Если вздумаешь ночью выйти… я пойду с тобой.

Он охнул:

– Мелигерда!.. Что с тобой?.. Я ночью сплю!

Она покачала головой, не сводя с него испытующего взгляда.

– А как же звездное небо?

– Ну-у, – протянул он, лихорадочно подыскивая ответ, – на небо буду дома, когда вернусь. А сейчас надо по сторонам да за карманы держаться.

Она покачала головой.

– Ночью спят только хорошие люди. А злодеям и прелюбодеям любая ночь краше дня.

– Ну так чего…

Она пояснила так уверенно, словно получила эту истину с молоком матери:

– Когда злодеи на тцарской службе, они уже не зовутся злодеями.

Мрак поморщился, но кивнул.

– В хорошее время живем, верно?

– Я буду ждать, – сказала она твердо.

Он попытался придумать что-то весомое, но не получалось, только и промямлил:

– До вечера еще дожить бы.

– Ты герой, – напомнила она. – С тобой и весь мир доживет.

И, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла так же быстро и решительно обратно.

Мрак проводил ее взглядом, что-то как-то не получается держаться, как хотелось бы. Да и непонятно, как хотелось бы, никогда с ним так не разговаривали, да и он никогда еще не терялся вот так, когда женщина смотрит на тебя прямо и ждет уверенного мужского ответа.

Затрещали кусты, выметнулась с выпученными глазами Хрюндя, счастливая и озорная – здесь можно грызть все и рыть норы везде, в длинном прыжке нацелилась на его колени.

– Ах ты ж моя лапочка, – сказал Мрак с нежностью, – да люблю я тебя, люблю…

Он присел и расставил руки, Хрюндя красиво и мощно прыгнула с разбегу, он подхватил на лету, Хрюндя счастливо запищала и прижалась к его груди.

Не поднимаясь, он перевернул ее на спину и начал почесывать толстое пузико, белое и нежное, а Хрюндя довольно засопела и раскинула лапки пошире.

Потом она сама подставила горбатую спинку, довольно захрюкала.

Он уже хотел подняться и вернуться с Хрюндей в терем, как на тропинке показался Громланд, возвращается с двумя контами, что-то жарко обсуждают.

Подняться и уйти, еще подумает, что боюсь с ним общаться, ладно уж, пусть пройдет мимо, однако Громланд, оставив контов, свернул к нему и остановился, глядя сверху довольными глазами, явно что-то получил в переговорах.

– Странная какая-то у вас жаба, – сказал он оценивающе. – У них хребта не нащупаешь, а у этой вон какой от головы до задницы… Уже почти гребень. Да и сама крупнее барсука!..

– Я сам крупный, – напомнил Мрак.

Громланд окинул его уважительным взглядом.

– Ну да, а жаба просто толстая…

– Где толстая? – спросил Мрак с неудовольствием. – Это не толстая!.. Просто крепенькая девочка. Широкие кости. Я тоже не худой.

Громланд сказал тем же благосклонным голосом человека, которому все удается:

– Да, чем-то похожи. Основательные такие. Что ухватите, то не отнимешь.

– Мы с Хрюндей добрые, – согласился Мрак. – На чужое не заримся, свое не отдадим.