Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

Дорогой друг, Иван Александрович, тому два дня получил два «коли сюис», [451] по В<ашему> заказу. Очень благодарю, но и смущен, — когда, чем смогу возместить?! Один пакет прорван, и недостает 2 кл. 300 гр., как на нем и помечено в Париже. Я его не принял и на фактуре о сем заявил, еще не зная, кто послал. Записал № — почтовый или жел<езно>-дор<ожный>, швейцарский: 338234, а какой № «Коли сюис» точно не знаю; принятый пакет под № — 6104, это на приложенном листочке внутри пакета, — полагаю: или 6103 или 6105. Сердечно благодарю за подкрепление, — туговато с питанием, но не ропщу, — жив. — От Ольги А<лександровны> [452] было письмо от 23 мая через Антверп<ен>, и откр<ытка>, 10 июня, с голл<андской> маркой. Ох, что вытерпели! — и потопление, и беженство, и гибель всех произрастаний. Но — сл<ава> Господу! — живы. О<льга> А<лександровна>, конечно, подвижница, питательница сирых и голодных.

— Упорно говорят, — слух через З<ай>ц<е>ва, Бу<ни>н продал Госизд<ательству> сочинения и, уверяют, едет... — «стяжать лавры»? Место вакантно... Делал «вечер», два рассказа, — новых? — я не был, мнение слушателей, из молодежи! — «порнография». Мнение человека оттуда — «у нас бы не прошло», «русская женщина позорится», «и она не голая б.» — простите. «Старческая похотливость!» Открытку пишу для скорости. Кланяюсь Н<аталии> Н<иколаевне> и обнимаю Вас.

Ив. Шмелев.

<Приписка:> en russe.

367

И. А. Ильин — И. С. Шмелеву <2.VII.1945>

Милый и дорогой друг, Иван Сергеевич!

Спасибо Вам за вести! Вдохновение и творческая сила от Бога. Мне радостно сознавать и чувствовать, что Вы творите! Но есть земное-деловое и в этом пункте мое беспокойство о Вас. Пожалуйста напишите мне строго и отчетливо о деловом, чтобы я знал, что дальше делать

.

1. Получив в конце марта отказ от Красного креста (в смысле посылки для Вас, они-де «снабжают только военнопленных»), я обратился к «Schweiz. Arbeiter Hilfswerk» [453] по адресу Zürich. 10., и заказал для Вас двойную посылку в 30 фр<анков> с выдачей в Париже. Они клялись, что почта ихняя идет «послезавтра» и что в 20-х числах апреля Вы должны ее получить. Дошла ли она до Вас и что именно Вам выдали?

2. Одновременно Шарлотта Максимилиановна Барейс (Вы можете писать ей по-русски по адресу Zürich Aurora str. 60. Frau C. Bareiss) перевела Вам от себя 100 шв<ейцарских> фр<анков> (= 5000 франц<узских>). Ваше письмо к Барейсам (посланное почему-то на Bern) дошло и они оба были очень тронуты и горды тем, что получили от Вас лично весть.

3. В первой половине мая я послал Вам еще одну двойную посылку через ту же организацию

. Передо мной лежит квитанция от 11 мая. Дошла ли она?

4. Во второй половине мая Шарлотта Макс<имилиановна> послала Вам от себя еще одну двойную посылку через ту же организацию. Дошла ли она?

5. Тем временем пришло Ваше письмо о белье. Мы оба (она и я) очень сетовали на Вас, что Вы отослали ни с чем дядю американдера, который Вас посетил. От него было бы все. Но сейчас он не в Париже, а в разъездах и поймать его нельзя. Отсюда посылать вещей нельзя: таможенный запрет. По нашим справкам в Париже белье покупаемо и мы вдвоем решили, что надо Вам послать «покупишь». Вследствие особых условий это удалось сделать оказией и чрезвычайно милостиво. В июне Вы должны были получить у себя на дому 10 000 фр<анцузских> франков. Дошли ли они?

Пожалуйста ответьте на это обстоятельно и не откладывая! Нам не труден труд помощи Вам, а радостен

! О материальной стороне не думайте совсем: это самое легкое во всем. Но мне надо знать о путях и осуществлениях. И еще более: о дальнейших Ваших надобностях. Отсюда, из Швейцарии, в частном порядке нельзя посылать никаких вещей — ни съедобных, ни носильных — никаких. Прочее все, что осуществимо, будет осуществляться. Но Вы должны говорить и сообщать: дитя не плачет, мать не разумеет!

Что касается перевода «Богомолья», то я давно мечтаю об этом. Но я должен был иметь Ваше разрешение. Ведь Вы могли уже поручить дело кому-нибудь другому. Я дал пробный перевод в одну страницу русскому швейцарцу. Он не понял 20%, и нарубил капусты. У Вас стиль поет, ритм особый, каденции, выражения; а у него замаршировали солдафонные слова. Так я сделал следующее: я перевел сам одну страницу и прочел Шарлотте Максимилиановне. Она сразу почувствовала ткань и дала мне слово, что Богомолье будет переведено под моим надзором. Теперь ищем переводчика. Без «пробы» не отдам. Но нужно время.

Что касается нашей с Вами позиции, то хочется сказать следующее.