Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

Нет у нас свободного слова, бедны мы, и нет бумаги... а рептилии ползают и изрыгают... и отравляют души. Нет, не ходил я в «Каноссы», нет: воспевал я мое родимое, очищал его посильно от плевков совсюду, давая дорогой сердцу моему Образ... напоминая о нетленном Лике, — о святой, страждущей, сильной сердцем, глубокой духом, высокой по культуре, богатой вещно, широко-щедрой Родимой... которую пытались исказить, изувечили, раздели, заморили, выдали за «кочевников», за «историч<еское> недоразумение», за эспас жеограф. [449] — минутные победители. Я продолжал свое, как раньше, подбирая перышком осколки рассыпАвшегося Лика. Как бы я хотел в ряде статей дать посильно все, что сложилось, — мое понимание творившегося, творящегося... Перекрестясь, — недостойный! — поднял нить, оставленную Великими нашими провозвестниками, — о судьбах наших, и не только наших. Но все мешало, и не хватит сил, ибо первое — надо «Пути неб<есные>» завершать. — Нет, родной мой, и не лелею думки о путешествиях... Счастлив, что жива раба Божия Ольга, а я, не зная вот уже 8 мес<яцев> ничего, зная, как тяжело болела, поминал условно и об... упокоении! Ныне — она освобождена от ужаса, ибо для нее, чуткой, это был ужас... Хотел бы побеседовать с ней вслух, многое сказать... — послана она была мне покойной моей Олей, во укрепление: это я твердо знаю. Ибо есть у меня знамение сего дара. Вы бы радостно озарились, если бы знали все, как получилось от нее первое п<ись>мо ко мне! — из-под Утрехта! Это был отзвук на отчаянный вопль мой, когда я молил мою Олю — позвать

меня к себе: начало июня 39-го, вскоре после написания «Куликова Поля». Господи, у меня 5 кн<иг> ждут печати. II ч<асть> «Лета Госп<одня>» — вдвое полней I-ой! И как ждут читатели! И как мое «Богомолье» — творит благое душам! — теперь вижу, слышу, знаю. О, как Вы, во всю глубину и высоту, почувствовали его? ТОЛЬКО ОДИН ВЫ МОГЛИ ТАК! Читатели мои растащили все мои скудные экземпляры. Один лишь при мне. И нельзя нигде найти! Ваша вдохновенная оценка «Богомолья» — врезана в моем сердце. На днях одно франц<узское> издат<ельст>во интересовалось «Богом<ольем>». Я сказал — почти невыполнимо, увидят чашу, но не приступят. И все же, я был бы счастлив, если бы более глубокие из жителей Европы и Америки попробовали «приступить». Думаю, не безопасно было бы хотя бы для «духовных», и — почему так чувствую? — для протестантов. Верю в напряженность их чистой воли к добру! И еще — англиканцы... — они ближе постигли бы, что

преломилось из чудесного нашего святого в чистой призме младенческого сердца. Ведь «Богомолье» как бы дитей начертано, все прошло только через детское сердце, и потому-то оно тронуло даже Мережк<овски>х и Алданова. И Вы поняли это лучше и тоньше всех. Детским сердцем... — т. е. — Русью, народом, его душой. Как же не славить мне Господа?! — за его милость ко мне, ничтожному! Я счастлив, что «веленью Божию»… был послушен. И как я счастлив светло, что Он послал мне в моем пути Вас, достойнейшего, бодрящего, указующего!… Вас и — неотделимо — вечную, верную, благословенную спутницу жизни Вашей, Наталию Николаевну. Чувствуете ли, как бьется мое сердце? Вами бьется, и незримо-несказуемо то, что влилось в меня от Вас, какие толчки направили... — Ваше постижение Родного сомкнулось во мне с моим! Это несомненно для меня. Обнимаю, уповаю — свидеться. Глубокий поклон — и сердце — Н<аталии> Н<иколаевне>!

Весь Ваш Ив. Шмелев.

363

И. С. Шмелев — И. А. Ильину <9.IV.1945>

<Открытка>

Le 9 avr. 45.

Cher et tant cordial ami Ivan Alexandrovitch, grand merci de vos soins! l’ai expedié à vous une grande lettre, 4 adr. M-r A. Laine, un des adjoints, de M-r A. Dana Hodydon, attaché U.S.A. à Paris, m’a visite, le 6 avr., et j’ailui die que n’ai pas besoin de quelque chose grâse à Dien et mes amis. Il y a encore dans le monde des sentiments humains, et ocla bo force de surmonter les epreuves. J’ai écris quelques mots a M-r A. Dana Hodydon et aussi — à Madame et M-r Conrade Bareiss, à Berne. Je vous remerciede tout mon coeur! Je travaille mon roman, de jour en jour, un peu, — 2–3 pages. Ce travailest très complique. La vie m’envoye beaucoup d'incovients et... vilenies. Dieu me donnera la force de surmonter, tout. Que sciqneus vous envoyé Sa Grâce. J’embrasse vous tans les deux.

Tant à vous I. Chméleff. [450]

364

И. С. Шмелев — И. A. Ильину <22.V.1945>

22. 5. 45.

91, rue Boileau, Paris, 16-e

Дорогой друг Иван Александрович,