Читаем Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2 полностью

Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

<Приписка:> Утром (16-го) перечитал письмо — нечего прибавить. Одно: не могу в Париже, страшно давит, адская пустота, что Вы скажете — уехать, перевезти Олю — туда?! Оставить в этой пустоте не могу, не хочу!

291

И. С. Шмелев — И. А. Ильину <18.ХI.1936>

<Открытка>

18. XI. 36

Дорогой Иван Александрович, едва заставил себя написать Вам — нет воли, охоты, все делаю через великое усилие, нет повода быть, а о «жить» и говорить не могу. Тоска смертная, живу — обманываю себя, кручусь, да еще люди дергают, — все что-то не доделано (смотрите и что напис<ано> опрокинуто

[240]). Такие часы-дни бывают — вот он, ад-то на земле. И молитва редко-редко дает облегчение. Я Вам писал б<ольшое> письмо, по приезде, ждал — ответите. Но понимаю — заняты Вы, как никто.

Вот, надо мне в Ригу, книжку какую-то дать, составить, расквитаться. «Пути» Возр<ождение> зацепило, не смогу отбить, мал<енькое> изменение внесли в договор, будут платить не с 401, а с 301 экз. Сегодня пришла нем<ецко>-швейц<арская> «Няня», — никак не отозвался, будто и не мое, ненужное. Изжит я, насыщен, satis! [241] — Да, вот о чем. Пожалуйста, пришлите мне те листы с наметками и оттиски, кот<орые> я оставил Вам: Панорама, Туман, Зеркальце и проч., из Илл<юстрированной> Рос<сии> также. М<ожет> б<ыть> что составлю для Риги, — заставлю себя, надо выполнить обещание. Работать нет воли. Деть себя не знаю куда. Милый, не забывайте, один, совс<ем> один на земле. И Олечку не вижу во сне, недостоин я видеть ее — д<олжно> б<ыть>. Поцелуйте Нат<алию> Ник<олаевну>. Роза В<аша> посажена на мог<иле>. Лампада.

Ваш И. Ш.

<Приписка:> Поду-мать! И уход, был при няне-друге, а вот брошен на пустыре, будто младенец, брошен в холод и ночь.

Обнимаю Вас, милые! Ив. Шмелев.

<Адрес И. А. Ильина:>

Herrn Professor Dr. — I. Ilyin

Sodener Str. 36 III

Berlin — Wilmersdorf

Allemagne

<Адрес И. С. Шмелева:>

Mr. Iwane Chmelof

2. Bd. de la Republique

Boulogne (Seine)

292

И. A. Ильин — И. С. Шмелеву <20.XI.1936>

Милый и дорогой Иван Сергеевич!

Только что пришла Ваша открытка — укором для меня. Я не только перегружен спешною работою, но я еще растериваюсь, как ребенок, перед Вашим горем. Я знаю, что утешить не могу; и не могу писать Вам от беспомощности — не умею найти слов, достаточно крылатых, чтобы окрылить Вас, и достаточно светлых, чтобы прожечь навалившуюся на Вас тьму тоски. Вот и молчу. Корю себя и молчу.

Ваши чудесные рассказы постараюсь выслать Вам завтра заказным.

От Георгия Евгеньевича получил глубоко удрученное письмо. Он проиграл свой процесс в сенате, все планы, его на выправление крена лопнули, и он не знает, что начать. По этому поводу я хотел шепнуть Вам следующее. Вы хотели ему подарок сделать за всю его заботу. Не посылайте ему ничего вещного. Напишите ему лучше, чтобы он сам себе «купил» что-нибудь на «вот такую-то сумму денег» из оставшихся у него на хранении Ваших. Я чую издали, что это будет вероятно лучший «подарок» ему (именно подарок, а не гонорар) — в его крутой беде.

Очень тревожимся о том, как слагается Ваша внешняя жизнь: еда, уборка комнат, уход при недомогании. Есть ли кто-нибудь у Вас? Как все это образуется?

А еще у меня такое чувство, что Ольга Александровна очень тяжело несет Ваше душевное состояние. Поминать ее надо светом, бодростью, благодарностью, творчеством, а не мраком. Подумайте об этом, дорогой, — из глубины в глубину.

Мы оба шлем Вам братский, дружеский привет.

Обнимаю Вас.

Ваш душою И. И.

1936. XI. 20.