Перевернутый мир

– Тогда приступай. Ищи. Павлов на свободе, я узнавал. Дело в отделе по расследованию убийств Земцова. Там же крутится Кольцов, был твой Васильев. Извини за «твой», вырвалось. Но я к тому, что сегодня тебе еще ничего не мешает пообщаться с ними всеми. В любом удобном тебе порядке.

– Антон, мне мешает очень многое! – резко сказала я.

– И тебя устроит, если я дам тему Маше или Даше? Или вообще Косте – фантасту на стадии дебильности? И они напишут то, с чем ты же ко мне придешь скандалить…

– Я поняла. Не нужно отдавать. Но и не торопи меня. Ты понимаешь, что тут все не так, как кажется?

– Будем считать, что понимаю. Не тороплю. Но общайся со мной по любому поводу. Жду.

Мой выход. Боже, куда и зачем…

Геннадий Павлов

В баре кончился коньяк, я, наверное, слишком громко хлопнул дверцей. Валя вздрогнула и обернулась. Она уже третий день не выходит из дома, чего не бывало много лет. Своего оболтуса, который тут ел, пил и храпел, она отправила на его квартиру, как только все узнала. Я три дня пью и не пьянею. Она молча убирает, готовит, ставит еду на стол. Ночью поднимается в спальню. А я именно по ночам мечусь, как зверь в клетке. И ни о чем не получается думать. Ни одной догадки, ни одного хвоста, за который можно ухватиться.

– Я выйду в магазин, – говорит жена. – Напиши мне, что купить из выпивки.

Кажется, это ее первые слова, напрямую обращенные ко мне. До сих пор она говорила в потолок:

– Обед на столе. Ужин готов.

– Хорошо, – говорю я. – Напишу. Валя, присядь. Ты даже ни о чем не спросила. Все не так, как пишут.

– Я это поняла, раз ты вернулся домой.

– А если бы не вернулся, ты бы поверила, что я убил, зарезал, задушил? Ты бы поверила в этот бред?

– Гена, не заставляй меня отвечать на этот вопрос. Ты знаешь причину.

– То было совсем другое, то… – Я махнул рукой, без толку сейчас что-то объяснять.

– Давай так, – предложила Валя. – Мы не будет отвлекаться, ты просто мне объяснишь очень просто, как обстоят дела. Что произошло, куда тебя возили, почему отпустили? Это может быть оговор, подстава?

– Это оно и есть.

– Но ты был с этой женщиной той ночью?

– Да. Напился у Михеева, она пристала, я даже имя ее не спросил, если честно. И ничего не помню. Только как проснулся и быстро уехал домой…

– Я читала этот слив улик из дела. У них по времени получается, что девушку убили перед тем, как ты попал на камеры, когда уходил. И пишут, что есть видео твоего возвращения домой… Почему же тебя отпустили после допроса?

– Потому что дело ведет Земцов, а это заносчивый и не сильно вменяемый тип. С ним невозможно договариваться, но его, по крайней мере, никто не заставит работать на заказ как шестерку. Он отправил видео с камер на экспертизу и обнаружил пробел в записи. Там или стерта часть материала, или камеры отключали на время. Это ставит под сомнение все.

– Но время убийства?

– Оно же не с точностью до минуты. И речь может идти примерно об одном времени плюс-минус. Видимо, когда я собирался, убийца уже был где-то там. Я вышел, ждал лифт. В это время ее убили, убийца мог спуститься по лестнице. А как он выходил – это стерли. Короче, моему адвокату есть что разрушать.

– Но ты главный подозреваемый?

– Пока единственный. Но если следствие будет работать нормально, могут появиться другие. Ты это понимаешь?

– Конечно, Гена. Я вот что хочу тебе сказать: когда твой адвокат начнет строить свои расчеты, вопрос может упираться в считаные минуты. Если я могу чем-то помочь… Я все скажу как надо. А сейчас побегу. Хорошо, что мы поговорили до того, как ты напьешься.

Ясная голова у моей Валентины. Не знаю, за какие заслуги мне так повезло с женой. Когда она ушла, я метался по всей квартире, пытаясь вспомнить, было ли что-то подозрительное вокруг меня в последнее время. Что-то или кто-то… И тут позвонил Михеев:

– Гена, журналюги нас рвут на части. Полное впечатление, что им сливают все наши скользкие дела. Рвутся и к тебе, но я говорю, что ты пока не можешь: тайны следствия и все такое. Но не бери трубку на звонки с незнакомых номеров. Может, лучше отключить телефоны. Только… Вот что. У меня была журналистка «Краба» Марина Журавлева. Всякие вопросы, у нее всегда они с подковыркой. Интересовалась, как у меня появилась эта Игнатьева. Кто ее пригласил. Я сказал как есть: что точно не помню, много было народу. Но вроде она пришла с тобой. Так ведь?

– Не так, Петр Николаевич. Она прилипла ко мне уже у вас, что-то плела про свои восемнадцать лет. А кто ее действительно пригласил? И почему ко мне прилипла? Марина Журавлева дело знает, ее вопрос в точку. А я все ищу какие-то зацепки. Может, вспомните, кто привел Игнатьеву?

– Это практически нереально, Гена. Вообще ты много пил у меня, и было это не один вечер, мягко говоря. Ты мог с ней познакомиться, когда выходил, выезжал из моего дома. А ты выходил. Думаю, это самое нормальное объяснение. Ты просто забыл, что привел эту девку. При том что я на твоей стороне и верю, что тебя подставили.

– Понятно. Я не приводил. И подстава, скорее всего, началась с того, что ее привел не я. А тот, кто знал, зачем она нужна.