Первая из Гвардейских. 1-я танковая армия в бою

Сейчас он снова идёт впереди в великом и праведном нашем походе. Гвардейскими танками своими он прокладывает дорогу в Берлин. И хороша эта дорога Бочковского, щедро усеянная трупами фашистов, вымощенная горелым железом немецких танков, бронетранспортёров, пушек и автомашин.

Для характеристики героических действий танкового батальона капитана Бочковского можно привести такой пример. Надо было налётом овладеть городом Александрув. Выполнить эту боевую задачу командование поручило Бочковскому. Батальон совершил большой ночной марш. Подойдя к городу, Бочковский выделил 3 танка и одно самоходное орудие и повёл их вперёд. В темноте, незаметно танкисты проникли в город и рано утром, с центральной площади, внезапно открыли огонь по немецкому гарнизону. Началась паника. Ею воспользовались остальные танки батальона Бочковского, ворвались в город и овладели им, истребив свыше 300 солдат и офицеров.

Любят, гордятся и берегут своего неустрашимого комбата танкисты-гвардейцы. Во время горячего боя немецкий офицер из-за угла навёл пистолет на Бочковского, который выходил из танка. Опасность заметил гвардии старшина Пивовар[86], кинулся к Бочковскому и заслонил его своим телом. Погиб Пивовар, но спас своего командира.

Батальон, руководимый Героем Советского Союза Владимиром Бочковским, неудержимо идёт вперёд. Он будет в Берлине».

Гвардии майор В. Смирнов. «На Одер. Пулемётчик Иван Сериков[87]»

«Он пулемётчик бронетранспортёра из разведгруппы. Ещё в весенних и летних боях прошлого года прославился ростовский комсомолец Иван Сериков отчаянной храбростью, железным мужеством, солдатской ловкостью. Для него нет ничего невозможного. Достать “языка”, ворваться на бронетранспортёре в тыл к немцам, посеяв метким огнём пулемёта панику, закидать гранатами вражескую траншею, проложить дороги своей части – лучше его не сыщешь. Долговязый, увалистый, тихий Иван Сериков в бою точно перерождается.

– Парень – огонь, – говорят про него товарищи.

За зимние наступательные бои он истребил больше ста немцев. Вот последние боевые подвиги Ивана Серикова.

…Разведгруппа ворвалась на аэродром, расположенный вблизи крупной железнодорожной станции. Бронетранспортёр Серикова, как всегда, мчался первым. У самолётов суетились немецкие лётчики, застигнутые врасплох. Длинная очередь из пулемёта заставила их разбежаться. Но один самолёт успел воровски взмыть в воздух. Он шёл низко и прямо на бронетранспортёр.

– Врёшь, гад, не уйдёшь! – проговорил Сериков, мгновенно меняя ленту на бронебойную.

Огневая струя хлестнула стервятника по мотору и фюзеляжу. Самолёт рухнул на снег вблизи бронетранспортёра…

Вечером разведгруппа получила задачу захватить важный населённый пункт. Разведчики проникли туда незамеченными. В первом же доме, куда забежал Сериков, хозяин-поляк сообщил, что за сараями стоят в засаде два немецких танка.

– Вот я дам им сейчас огонька, – пообещал Иван.

Вооружившись противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью, он пополз к танкам. Его могли убить на каждом шагу притаившиеся за сараями немцы. Но он перехитрил их, подполз с тыла, откуда они не ожидали, и с двадцати метров швырнул пару противотанковых гранат. Раздались два взрыва, вопли раненых немецких танкистов. Ворочается пушка второго танка, но куда стрелять, в кого – неизвестно. Пока немцы решали этот вопрос, Сериков поджёг их танк бутылками с горючей смесью…

Мы встретились с Иваном Сериковым в госпитале. Голова его была забинтована.

– Пустяки, царапина, – говорит он, досадливо морщась. – Через пару-тройку дней снова буду на своём бронетранспортёре. Ребята уже в Германии… Я хочу войти в Берлин первым.

И он, гвардеец Иван Сериков, сдержит своё слово».

Гвардии майор В. Смирнов. «На Одер. На немецкой земле»

«Пятый день, как потеплело. Сошёл снег, чавкает грязь под ногами. Слабо выступают из тумана красные черепичные крыши, подстриженные деревья, железные изгороди. Низко спустилось небо. Идёт дождь.

Но не умолкает гром наших пушек, грохот летящих вперёд танков, рёв моторов. По ночам зарево полыхает над Одером.

Свершилось то, о чём думали мы в тяжкие дни под Москвой и Сталинградом, когда смотрели на пепелища родных сёл и городов, слушали скорбный плач вдов, осиротелых детей, когда разрывали силосные ямы, доверху набитые трупами расстрелянных советских людей.

Мы идём по немецкой земле. Почти четыре года мы каждый день видели во сне эти разрушенные и горящие чужие дома, эти чужие поля, вспаханные снарядами, – змеиное гнездо, которое надо раздавить.

Горе, муки и страдания, причинённые немцами нашему народу, давят нам грудь и сердце. Мы вздохнём свободно только тогда, когда исполним свой святой солдатский долг до конца – отомстим гитлеровцам за всё сторицей, отучим немцев навсегда покушаться на нашу землю, жизнь и свободу.