Первая мировая война. Катастрофа 1914 года

В 8:05 туманного 16 декабря в курортном йоркширском городке Скарборо офицер береговой охраны Артур Дин увидел на горизонте два линейных крейсера. Подойдя на 550 м к городской крепости, они начали непрерывную пальбу по берегу, идя вдоль него через залив Саут-Бей, затем развернулись и точно так же прошли в обратную сторону. Grand Hotel, где пожилые вдовы, которыми изобиловал городок, читали письма за накрытыми к завтраку столиками, получил несколько прямых попаданий. Была снесена торцевая стена ратуши, витрины магазинов и пансион на утесе Святого Николая, а также ряд домов на Столби-Роуд. Мировой судья по имени Джон Холл как раз одевался, когда в спальню угодил снаряд и лишил его жизни. В 30 км оттуда, в Уитби, такие же разрушения и кровопролитие учинили еще два немецких крейсера – один снаряд снес западную травею древнего аббатства, другой превратил в груду щебня домики по Эск-Террас. В соседнем Хартлпуле за полчаса обстрела немецкие корабли разрушили банк Lloyds и взорвали газопровод. После этого флотилия Гиппера отправилась обратно.

Тем временем у Доггер-банки всю ночь и на следующее утро эсминцы обоих сторон периодически замечали друг друга и завязывали перестрелку, насколько позволяло бурное море. Как и в Гельголандской бухте, немецкая артиллерия показала свое превосходство: британские эсминцы получили несколько попаданий, тогда как корабли Ингеноля оставались невредимыми. Битти и Уоррендер пытались просчитать значимость действий противника, пока им не сообщили радиограммой, что немецкие корабли обстреливают Скарборо. Теперь подходящие курсы перехвата предстояло разрабатывать адмиралам, находящимся в море. Уоррендер радиографировал Джеллико и линейным крейсерам: «Скарборо под обстрелом; я следую к Гуллю». Задира Битти ответил: «Правда? А я следую в Скарборо». Но пока британские большие корабли шли на запад, видимость к концу утра катастрофически ухудшилась. Британским и немецким судам всех мастей и размеров пришлось, периодически постреливая, пробираться в густом тумане наугад, не зная, где и что делает противник.

Где же находился в это время Ингеноль и основные силы немецкого флота? В 5:45, узнав, что эсминцы схватились с британскими кораблями, немецкий адмирал возомнил, что в схватке участвует весь Гранд-Флит. Застать британцев врасплох не получалось. Ингеноль вышел в море, исключительно чтобы поддержать рейд Гиппера, не имея на руках мандата от кайзера на крупное сражение. Он поспешно повернул обратно, не подозревая, что в результате разминулся с Битти и Уоррендером и проворонил величайшую в этой войне стратегическую возможность для немецкого флота.

Все позднее утро и начало дня противоборствующие легкие корабли играли в салки в тумане, периодически замечая друг друга и перестреливаясь, притом что местонахождение Гиппера оставалось для больших британских кораблей загадкой. В своем докладе впоследствии Уоррендер досадовал: «Они вышли из одной стены дождя и скрылись за другой». Битти внезапно решил повернуть на восток, надеясь повысить свои шансы отрезать отступающего Гиппера. Он просчитался. Держи он прежний курс на запад, уже через час встретил бы немецкие линейные крейсеры – другое дело, что исход этой встречи ему вряд ли пришелся бы по душе. Битти мог бы выйти и победителем, однако – учитывая дальнейшую судьбу его эскадры у Ютландии, где два корабля были потоплены и еще два получили сильные повреждения, – он мог и потерпеть катастрофу. Пока же, 16 декабря, он упустил Гиппера, который целым и невредимым ускользнул в Вильгельмсхафен. Оба флота дошли до своих портов базирования, не потеряв ни единого корабля, хотя два британских эсминца пришлось ставить в доки на ремонт. К огорчению Королевского флота, последняя возможность для крупного морского сражения в 1914 году была упущена.

Мичман Чарльз Дэниел с дредноута Orion отметил тем утром, что, если флот упустит немцев, его репутация «будет, видимо, смешана с грязью в глазах британской публики». Пять дней спустя, когда худшее уже случилось, молодой человек добавил с грустью: «Мы не забудем, как упустили эти немецкие крейсеры, и при мысли о том, как замечательно было бы их потопить, досада становится еще острее»{743}. Британцы так и не вычислили точную цель Гиппера, однако знали, что он на подходе, но не попытались отогнать его от берега, пожертвовав жизнями 107 взрослых и детей в Скарборо, Уитби и Хартлпуле. Еще 500 с лишним мирных жителей было ранено. Таким образом, Королевскому флоту не удалось перехватить корабли противника (после раскрытия его намерений Сороковым кабинетом), даже столкнувшись с частью немецких эскадр. День вышел бесславным, хоть и показательным для морской войны дорадарной эпохи.