Первые перелеты через Ледовитый океан

— Это какое-то издевательство! — продолжал жаловаться Хват.— Вот послушай, что только что получили от вашего любимого Михаила Михайловича за подписью штурмана: «1 час 20 минут 14 июля 1937 года по Гринвичу. Идем вдоль берега. Находимся между Сиэтлем и Сан-Франциско. Высота 4000 метров. Просим спорткомиссара зарегистрировать пролет над аэродромом Окленд. Садиться будем утром, думаем, за Сан-Франциско. Данилин». Ты понимаешь, какую свинью мне и сотням других корреспондентов подложил интеллигентный ваш Громов. Что мне теперь делать? Куда подаваться?

Чкалов смеялся до слез и кричал в трубку:

— Садись, Левушка, в свой зафрахтованный «боинг», пристраивайся к «АНТ-25-1» и шпарь за ним, не выпускай его из виду...

Мы понимали, что экипаж Громова, решившись на такое трудное дело, должен быть сейчас в максимальной степени обезопасен от любых неприятностей, какие бывают в авиационной практике.

В последние напряженные часы громовского перелета Александр Васильевич поделился впечатлениями от Нью-Аркского аэропорта, откуда он только что возвратился. В этом огромном порту чисто, хотя нельзя сказать, что его ангары блещут новизной. Однако все оборудование, какое нужно для бесперебойного и безопасного сообщения, имеется и используется рационально. Аэропорт Нью-Арк пропускает до 150 самолетов в сутки, Ле Бурже в Париже — до 60 самолетов, а Темпельгоф в Берлине — не более 50.

Беляков рассказал о густоте авиационных линий в США, об обеспечении их радио- и светомаяками, о системе информации, о погоде. В беседе с пришедшим к нам советским консулом Боровым вспомнили историю авиационных рекордов на дальность. В 1925 году был впервые зарегистрирован рекорд дальности, достигнутый французскими летчиками Леметром и Аррашаром: за двадцать пять часов они прошли без посадки по прямой 3166 километров. Через три года итальянцы установили новый рекорд, но французы тут же вернули себе первенство. Затем рекордом овладели американцы, а от них пальма первенства перешла в 1933 году к англичанам Гейорду и Николетсу, пролетевшим 8544 километра из Англии в Южную Африку. Прошло пять месяцев, и в том же 1933 году французские летчики Кодос и Росси по маршруту Нью-Йорк — Дамаск прошли без посадки 9104 километра, вернув своей стране один из самых трудных авиационных рекордов.

Вспомнили мы и о том, кто по воздуху добирался до полюса. В прошлом столетии была попытка достичь Северного полюса на воздушном шаре. Но бесстрашного исследователя Андре поджидала смерть: вскоре после старта с острова Шпицберген произошла таинственная катастрофа. Вероятнее всего, воздушный шар обледенел и рухнул на льды.

Уже в наше время, в 1925 году, два знаменитых полярника, норвежец Амундсен и американец Эльсворт, стартовали на двух гидросамолетах, имея целью достигнуть Северного полюса. Но на 87,5° северной широты они вынуждены были сесть в разводье между льдами. Здесь их постигло несчастье: при сжатии льдов одну машину раздавило. Два экипажа еле поднялись на уцелевшем самолете и вернулись на остров Шпицберген, а оттуда пароходом в Норвегию.

Зато 1926 год был триумфальным. С того же Шпицбергена сначала стартовал американский летчик Берд, достиг полюса, сделал над ним круг и возвратился благополучно к месту старта, где его приветствовал с победой бесстрашный Руаль Амундсен, который готовился к полету на дирижабле «Норге» («Норвегия»). Знаменитый норвежец вскоре стартовал, летел над льдами, проплыл над полюсом, и его дирижабль опустился на территории Аляски.

В 1928 году известный конструктор Нобиле решил повторить подвиг Амундсена и стартовал на дирижабле «Италия»; достиг полюса, обледенел и на обратном пути потерпел катастрофу. Оставшихся в живых спасли советские летчики и моряки.

Затем катастрофа с великим американским летчиком Вилли Постом в 1935 году на Аляске, когда он собирался перелететь полюс и сесть в устье какой-либо сибирской реки. В том же году неудачная попытка перелететь полюс постигла советского летчика Леваневского, который вынужден был с маршрута вернуться домой.

И наконец, 1937 год. Экспедиция Шмидта и Водопьянова, высадившая в мае на льды Северного полюса папанинцев. Затем наш полет, и вот теперь летят громовцы...

Беляков взглянул на свои часы,

— По расчетам, Громов, Юмашев и Динилин ушли далеко на юг от Сан-Франциско, и теперь рекорд наверняка перейдет к Советскому Союзу... Нужна лишь благополучная посадка...

— Все будет в порядке! — заключил наш командир.

Конечно, было не до сна, хотя в Нью-Йорке вступила в свои права поздняя ночь. Мы сидели у приемника и слушали всё, что как-то относилось к полету Громова.