Первый бронепоезд. От Двинска до Кушки

Вскоре после этого отряд «1-й боевой поезд» был влит в части Красной армии и фактически, как самостоятельное подразделение, был расформирован. Так завершило свой боевой путь одно из самых первых воинских подразделений Красной армии, совершившее за три года Гражданской войны беспримерный рейд с боями от западной границы России до ее южных рубежей. Всего за весь период Гражданской войны (с 1917 г. по 1921 г.) отряд Константина Ревякина участвовал в 32 боях совместно с другими частями и самостоятельно на Западном, Оренбургском, Закаспийском и Актюбинском фронтах.

Однако бронепоезд отряда продолжал оставаться самостоятельной боевой единицей. В процессе реорганизации войск все бронепоезда Туркестанского фронта были сведены в отдельную бригаду. В июне 1920 года Константин Ревякин назначается командиром бригады бронепоездов в составе б/п № 10, № 23, № 28, № 1, № 14 и направляется на Бухарский фронт, где в августе-сентябре участвует в Бухарской операции Туркестанского фронта под командованием М.В. Фрунзе. Там Ревякину довелось вновь повстречаться с Г. В. Зиновьевым, который командовал основной группой войск, в которую были включены и бронепоезда.

К этому времени относится эпизод личного знакомства К.П. Ревякина с командующим Туркестанским Фронтом Михаилом Фрунзе.

Копия мандата Ревякина – командира бронепоезда № 10.

В августе 1920 года на станцию Каган ночью прибыл поезд Командующего фронтом. В 6 утра Константин Ревякин был вызван к Фрунзе для доклада о состоянии бронепоезда. Вот как описывает дальнейшие события сам Ревякин.

«После доклада М.В. Фрунзе спросил меня – завтракал ли я. Я был очень смущен – и не знал, что ответить. М.В. Фрунзе меня выручил – повторил приглашение на завтрак и сказал, что еще ему надо со мной поговорить. Затем позвонил – явился адъютант, которому он приказал относительно завтрака.

Когда принесли завтрак – М.В. Фрунзе пригласил Вал. Вл. Куйбышева и меня к столу. Я был все время страшно смущен, и тем, что находился среди таких больших людей и тем, что я был хуже их одет и при том они были в новой, только что установленной для Красной Армии форме, о которой мы слышали, но никогда не видели и сами не носили. Поэтому я очень часто бросал свой взгляд на рукава Командующего фронтом М.В. Фрунзе и т. Куйбышева, на которых были нашиты «погоны» с четырьмя ромбами. М.В.

Фрунзе – очень наблюдательный человек, видимо обратил на это внимание. И не успели мы выпить по стакану (чая), как он мне заявил: «Товарищ Ревякин, я Вам приказываю снять гимнастерку». Я подумал, что он шутит, но страшно смутился и заявил, что: «у меня белье чистое, товарищ Командующий». Но он с серьезным выражением лица опять повторил свой приказ. Тогда я вижу, что надо подчиниться – встал и стал снимать гимнастерку, предварительно сняв ремень и оружие, которое стал прятать в карман. И до того я был смущен, что вспотел весь, пока снимал гимнастерку. «Не бойтесь, никто вашего оружия у меня не тронет. А, впрочем, дайте его мне» – сказал М.В. Фрунзе и протянул ко мне руку. Я посмотрел ему в глаза – вижу, не шутит, и передал ему свой «наган». А сам думаю: «Ну и вляпался. Раздел, обезоружил и, наверное, сейчас прикажет арестовать[14].

И вдруг тов. Фрунзе берет трубку телефона, вызывает адъютанта и говорит ему: «Немедленно ко мне». Я после этого до того растерялся, что перестал снимать гимнастерку. Затем кое-как снял, вынул из карманов документы и спрятал их в карманы брюк. Смотрю, тов. Фрунзе наблюдает за мной серьезно и разбирает мой «Наган», а тов. Куйбышев смотрит то на меня, то на тов. Фрунзе с еле заметной улыбкой. Затем пришел адъютант. Тов. Фрунзе приказал ему взять мою гимнастерку и на ухо ему что то сказал. Тот ответил короткое: «Есть», и ушел из вагона, унося мою гимнастерку. Тов. Фрунзе, все еще продолжая хмуриться, возвратил мне «Наган» и спросил меня – «Товарищ Ревякин, в таком ли порядке, как Ваш «Наган», Вы содержите пушки и пулеметы на бронепоезде?».

М.В. Фрунзе и В.В. Куйбышев на Туркестанском фронте, 1920 г.

Зная, что мой «Наган» чистый, хорошо смазан и в порядке, я ответил:

– Товарищ Командующий, я сперва проверяю чистоту и исправность оружия дальнего боя (т. е. орудий и пулеметов бронепоезда), а затем уже привожу в порядок личное оружие красноармейцев и свое.

На это тов. Фрунзе улыбаясь мне заявил:

– Сейчас Вас оденем, позавтракаем и проверим, так ли это. Все ли у Вас в порядке.

Скоро адъютант принес мою гимнастерку и подал мне. Но когда я ее взял в руки и развернул, то с изумлением обнаружил, что это новая гимнастерка, нового образца»